– Я могу идти?
– Да. В полночь быть у меня в комнате.
– Слушаюсь, господин.
– Иди, женщина. Уберешь поднос, когда мы покинем кабинет.
– Слушаюсь!
Женщина вновь поклонилась и, пятясь назад, бесшумно вышла в коридор.
Шотбари покачал головой.
– Видно, эта Марзия доставляет вам истинное наслаждение. Даже в этих непростых условиях вы не забываете о ее ласках.
– Эх, Хусейн! Что бы ни было, но живем мы на этой грешной земле один раз. Всевышний простит мне эту слабость. Давай выпьем чаю. Легкий наркотик прояснит разум, снимет усталость, напряжение, а после этого ты поговоришь с господином Бензани.
– Хорошо, господин Махради.
Выпив чаю, который действительно взбодрил его, бывший подполковник прошел в соседнюю комнату, где находилась современная японская спутниковая станция. Вернулся он через десять минут.
Махради взглянул на Шотбари и спросил:
– Ты уже поговорил с господином Бензани?
– Да!
– По твоему виду можно сделать вывод, что разговор не удался.
– Я получил строжайший приказ беспрекословно подчиняться генералу Коулману. Это касается и вас. В общем, что бы ни планировал Коулман, мы должны в точности исполнять его приказы.
– А как отреагировал Бензани на запрет Коулмана докладывать лидеру оппозиции о подготовке операции «Персидская ночь»?
– Спокойно. Он сказал, что подробности операции его не интересуют. В Эберкене ждут результатов пуска ракет с территории Ирана по целям, которые определит генерал Коулман.
– Ты разочарован?
– Я в бешенстве!