Зарубежный криминальный роман

— Ну и что?

— Я нашел подтверждение.

— Потом вы не нашли ничего лучшего, чем в срочном порядке подключить полицию.

— Я пытался это сделать и раньше. К сожалению, меня постигла та же неудача. Разве вы не понимаете? Я хотел установить, действительно ли и в какой степени шеф полиции предан фирме. Когда я поступаю на работу в новое место, я, как правило, стараюсь как можно быстрее досконально выяснить особенности моего нового положения. В противном случае — как я справлюсь, если вскоре возникнут трудности? К сожалению, вы упустили возможность ввести меня заранее в курс дел. И, мне кажется, сделали это умышленно, чтобы посмотреть, в какой степени я смогу во всем разобраться сам. Не забудьте, я хотел доказать вам свою находчивость.

Кажется, я достаточно хорошо сыграл свою роль. Однако было трудно понять, поверили они моей лжи или заподозрили, что я им вешал лапшу на уши. Во всяком случае я добился того, что этот странный допрос окончился. Шмидт нажал на одну из многочисленных кнопок на письменном столе. Через несколько секунд появились два человека богатырского телосложения, напоминавшие своим видом канадских лесорубов. Они разместились в двух стратегически важных местах комнаты. Шмидт и Бертон вышли — один, кряхтя, с заметным трудом, другой — легко и грациозно, как кошка. Джейн осталась со мной, несмотря на еще одну попытку ее отца переубедить ее.

Мои охранники расположились возле стен, как восковые фигуры в паноптикуме — немые и безжизненные. Джейн тоже молчала. Иногда наши взгляды встречались. Тогда она мне улыбалась. Она, по-моему, совершенно во всем разобралась. Я не сомневался, что в этой неравной борьбе она на моей стороне, против своего отца. Поэтому она стала мне еще дороже.

Когда Шмидт и Бертон вернулись, я продемонстрировал свою радость. Как же мне не радоваться? В союзе с Джейн я был непобедим.

— Посовещавшись с мистером Хантером, мы пришли к следующему решению, — прохрипел толстяк Шмидт. — Приказываем вам не покидать Ивергрин до нашего специального распоряжения и никому не сообщать о ваших наблюдениях. Вам запрещено вступать в какие-либо отношения — лично, письменно, по телефону или другим способом — со всеми официальными организациями как вне, так и внутри города. Мы требуем от вас строго соблюдать этот запрет. Его нарушение повлечет за собой жесткие меры пресечения. Равным образом, мы считаем нецелесообразным ваше возвращение домой. В ближайшее время вы займете в нашем здании две меблированные комнаты. Там будет все, что вам нужно. Вот вам ключ. Ваша квартира находится на десятом ярусе. Когда вы пожелаете покинуть здание, должны предупредить об этом мистера Бертона или меня.

Он протянул мне ключ, который я, кивнув, принял от него и убрал в карман. Хотя в тот момент я был ошеломлен, но состроил, как потом меня уверяла Джейн, весьма глупое лицо. Больше всего меня убивала мысль, что я фактически попадал под домашний арест. В эту минуту я не видел возможности связаться со стариком Генри и моими друзьями из Литтл Гарлема и сообщить им о планируемой акции. Сюда же добавилась тревога за обувной магазин «Антиблистер». Если Меньшиков был прав и в пакетике в спальне Гольдмундов находились наркотики, тогда магазин находился в опасности.

— Я не намерен ничем рисковать, — сказал я. Как позднее я выяснил от Джейн, мой голос звучал почти торжественно. — Но сегодня вечером я договорился о встрече. Как правило, я держу данное кому-либо слово.

— Тогда вы в первый раз измените вашим принципам, — вмешался Бертон.

Я совершенно игнорировал его присутствие. Горя непреодолимым желанием выбраться отсюда, я врал напропалую:

— Мисс Джейн попросила меня рассказать ей, почему я согласился работать на фирму Шмидта и Хантера. Я пообещал, что сегодня вечером это сделаю. Сначала я хотел бы где-нибудь выпить, а потом погулять с ней в Центральном парке. В это время года там особенно красиво.

Шмидт посмотрел в сторону Бертона, Бертон ответил на его взгляд. По-моему, между ними произошло молчаливое совещание.

— Немного свежего воздуха Джейн не повредит, — неуверенно произнес Шмидт.

Бертон тоже высказал свое мнение. Если бы он мог морщить лоб, наверняка в этой ситуации он так бы и поступил. Он сказал:

— Недавно вы предприняли отчаянную попытку бегства и при этом даже использовали оружие.

Такого рода слов я давно ждал. Бертон не захватил меня врасплох. Не задумываясь я ответил:

— Вас это удивляет? Мне хотели помешать покинуть город. Вы не давали мне распоряжений остаться в Ивергрине. Я с трудом выношу две вещи — насилие и произвол. На бесцеремонность я реагирую адекватно.

— Куда вы собирались ехать? — спросил Бертон.