За флажками

Легенд не было. Были эмоции. Мои коллеги, судя по реакции, переживали за меня и вовсе не горели желанием, чтобы я их покинул раньше времени. Генаха Кавалерист, как самый горячий, выдвинул предложение:

— Слушайте, мужики. А это уже херня получается. В четвертый раз за одни сутки — перебор. Предлагаю за Мишком наблюдение установить. Пусть один из нас постоянно будет рядом, чтобы, случись что, предупредить остальных.

— Ты дурака не валяй, — одернул я его. — Во-первых, я не дедушка Ленин, чтобы надо мной почетный караул стоял. Во-вторых, а как наблюдатель на жизнь зарабатывать будет? Его же Макарец со свету сживет. Ну, и в-третьих, этого самого наблюдателя очень даже просто причешут под одну гребенку со мной. А я не хочу никого подставлять.

— Хорошо, — легко согласился Генаха. — А давайте тогда прямо сейчас поедем к Пистону и учиним разборки. И посмотрим, чья возьмет.

— Куда мы поедем?! — я почувствовал, что закипаю. Бессонная ночь, в наложении на явную глупость Генахиных предложений, спокойствию духа не способствовала. — Ты знаешь, где он живет? Или где он находится в данный момент? Или хотя бы — где его искать в ближайшее время? Даже если мы его найдем, Генаха, то эта встреча одними разговорами не закончится. Так что успокойся.

Он попробовал внять моему совету, но вышло, откровенно говоря, не очень хорошо:

— Тогда что нам делать?

— Откуда я знаю, что нам делать, Генаха? Я вечером не знал, а теперь и подавно не знаю. Тогда я хоть не таким измотанным был. В общем, так, мужики, только без обид. Никто за мной хвостом ходить не будет, никуда мы на разборки не поедем. Лично мне с Яном нужно в гараж, чтобы Макарец мог нами полюбоваться. А вы как хотите.

— Мы подождем, Мишок, — чей-то одинокий голос среди всеобщей тишины показался неожиданно внушительным. Видимо, потому что отображал общий настрой. Парни, наверное, сказали себе: «Такое может случиться с каждым» и настроились побороться. Только ведь все бесполезно. Если бы знать, чего и с какой стороны ждать. Мы же не знали почти ничего. Пистон обитал за городом, а об этой территории было известно до смешного мало — только то, что она весьма обширна и мало заселена. Но такая информация не грела. Военная кампания в тех местах была глупа, бесперспективна и обречена на провал.

Я с досадой махнул рукой — мол, делайте, что хотите. Если есть желание ждать меня, можете заниматься этим, пока с южной стороны мохом не покроетесь. Как и положено деревьям. Потом развернулся и побрел к машине. Ян — следом. И походка у него при этом была не многим лучше моей. Я с запоздалым раскаянием вспомнил, что не спал-то он гораздо дольше, чем я. Нельзя же назвать сном тот промежуток, что прошел между возвращением из милиции и моим утренним звонком. А я, между прочим, пришел с ночной и выдрыхся, причем радовался, что сон мой длился на пару часов дольше обычного. Он же к моменту моего пробуждения уже часов восемь как на ногах был. Его, конечно, не шпыняли все это время, словно теннисный мячик, и морально, и физически он страдал куда меньше, но больше суток без сна — это все-таки серьезно.

Мы, с горем пополам, уехали. А парни, упертые, как броненосец «Потемкин», остались.

А в гараже нас ждал Макарец. Сияя при этом хищной редкозубой улыбочкой. Очень неприятный даже на вид. И он сразу приметил, в каком мы состоянии, отправив к медсестре Шурочке на предмет получения допуска. Хотя обычно этим не страдал, в нарушение всех правил техники безопасности выпуская народ в город практически в любом состоянии — лишь бы деньги зарабатывали.

Шурочка, понятное дело, Яна завернула. С его-то красными, как у кролика-альбиноса, глазами. Так прямо и сказала:

— Вы чем там, мужики, всю ночь занимались? И, кажется, вдвоем? Никуда я тебя, Гарайтас, сегодня не выпущу. Заснешь за рулем — бед наделаешь.

Спорить было глупо. Впереди маячила нехилая перспектива топать из таксопарка пешком. Но сперва нужно было перейти вонючую лужу в виде Макареца.

— Надо в ментуру позвонить — пусть они нам справки выпишут, что по их вине ночь не спали, — пробурчал Ян.

— Ну, откровенно говоря, ночь мы не спали совсем из-за других парней, — зевнул я. — Но насчет справки ты прав.

А завгар тем временем терпеливо поджидал нас у ворот бокса.

— Что случилось, господа таксеры? Машину не доверяют? А зачем же вы довели себя до такого состояния?

— Мы, господин заведующий гар, с ментами разбирались, — я посмотрел на него исподлобья. — Одна перестрелка, одно убийство, два разбойных нападения. И все за одну ночь. Органы охраны правопорядка требуют оказывать содействие. А ты сейчас этому содействию мешаешь. За это можно от вышеупомянутых органов и циничное изнасилование в голову заработать, ты знаешь?