Девушка умолкла, и вместо ее обволакивающего голоса в трубке раздалось тяжелое сопение. После минутного молчания хриплый голос отозвался:
— Ну?
— Здорово, бандит, — бросил в трубку Тарасов. — Вот твой телефон и пригодился…
— А-а, здорово, начальник! Помню тебя, помню! Уже майор, надо же! — хихикнув, отозвался Жиган. — Старые долги помню… Давай встретимся, перетрем это дело…
— «Начальником» только меня не зови, — попросил Артем. — Я не мент, если помнишь… Мама-то как, выздоровела?
— Детдомовский я, — все так же хихикнул Жиган.
Странной личностью был этот самый Жиган, когда-то залетный босяк из веселой Одессы. В начале девяностых он какое-то время терся в ближайшем окружении Корейчика, но уже через пару лет у Жигана оказались собственные дела. Его можно было видеть в окрестностях Моссовета, где одессит устраивал дела с чиновниками, на Тишинском рынке возле менял. И даже на всемогущей Петровке, 38, у Жигана были свои приятели. Он все знал, обо всем слыхал, был зван на серьезные сходняки, хотя вроде и не имел там права голоса. Потом Корейчика уходили свои же, а предусмотрительный Жиган оказался в стороне. Настали глухие путинские времена, и одессит, к тому времени уже прочно обосновавшийся в Москве, наладил легальный бизнес. Жиган обзавелся офисом, парой приличных машин, загородным домом и яйцевидным животиком…
— От ментов уже не бегаешь?
На вопрос Тарасова Жиган только ухмыльнулся. Его белый «мерин» с открытой задней дверью демонстрировал, что ни от кого бегать Жиган не собирается и даже, наоборот, готов слегка блеснуть своим благосостоянием.
Они договорились встретиться в странном месте — у откоса, что перед мостом на Полуярославской набережной, сразу за заправкой «Татнефти». Свидетелей здесь не могло быть: водители и пассажиры катящихся мимо авто — какие из них свидетели?
— С ментами я в бане моюсь, — перекрывая шум промчавшегося мимо автобуса, ответил Жиган. — Говори, будь добр, по-быстрому — мало времени у меня.
— Друга моего убили. Хочу узнать кто. Вот и все.
Жиган покачал головой.
— Не все просто, товарищ майор. Это смотря кто убил, понимаешь? Ладно, давай расклад — по понятиям и по сути дела…
Через два часа Артем вернулся к себе на квартиру. Было чисто, как в церкви. Исчезли мелкие и крупные вещи, свидетельствующие о холостой жизни Аньки, и сама Анька исчезла.
Отыскав в холодильнике початый тетрапак кефира, Тарасов завалился на аккуратно застеленный диван, приложился к холодному кисломолочному продукту и стал терпеливо ждать звонка. От усталости и волнения Артем только начал было дремать, как его подняло на ноги пиликанье мобильника.
— Нашел! — сказал запыхавшийся Жиган. — Люберецкие поработали, а заплатил им дятел один, кличка у него Длинный. Будет этот самый Длинный сегодня вечером за городом шашлыки кушать и водку жрать. Меси его, не понтуйся — он большим авторитетом не пользуется, писаться за него не особо полезут… Ну, а с братками люберецкими сам решай. Вроде по понятиям они в ответе, а если по-людски…
— Спасибо, не забуду, — глухо проговорил Тарасов.
— В расчете мы теперь, товарищ майор! — воскликнул Жиган и отключил связь.
Прислал эсэмэску Завитуша: «Завтра к восьми ноль-ноль жду в батальоне!» Звонить не стал. Деликатный. Трясется сейчас подполковник — за брата, ну и за себя, любимого…