Отрывисто кашлял мотор вседорожника: «Великая стена» была подбита серьезно. «Газик», как было слышно, выруливал на тропу — свистел под колесами осыпающийся грунт да перекликались китайцы. Выстрелы смолкли. Артем пригнулся и побежал. Штык-нож хлопал по пояснице.
Вдалеке прокатился рокот. Тарасов мог бы поклясться, что если это не гроза, то уж точно рев винтов вертолета «Ми-8».
— Надо убираться отсюда! — завизжал трусливый Чанг, забрызганный кровью убитого водителя. — Нас арестуют!
На его загривок легла тяжелая лапа Папаши Чэня.
— Я не боялся русских, когда они были сильными, и не побоюсь сейчас! — рявкнул босс. — Перетащите груз в «газик», идиоты!
Уцелевшие укрылись за машинами. Лежа на полу вседорожника, один из бойцов пытался завести заглохнувший мотор. Надрывно стонал раненный в живот боец.
— Стреляйте! — приказал Папаша Чэнь и стал названивать по мобильному. — Нас обстреляли! — через минуту закричал он на ломаном русском. — Это ты приказал?! Кто приказал?! Я платил деньги тебе! Отвечай!
Командир «Таежной» бессвязно лепетал в ответ. Босс набрал номер Добронравова, но тот не отвечал.
Редкая стрельба из «калашникова» смолкла. Чанг выдернул из багажника гранатомет, приложился к прицелу и пустил гранату в кусты, откуда только что гремели автоматные очереди. Второй уцелевший боец рысью помчался вперед, чтобы проверить результат.
— Ловко! — одобрил Папаша Чэнь. К нему начала возвращаться былая уверенность.
— Что делать с убитыми, босс? — спросили из-за спины.
— Бросить! — отрезал Чэнь.
— Энг еще жив, босс! Ему плохо, босс!..
Папаша Чэнь, скрываясь за автомобилем, подошел к лежащему на спине окровавленному крепышу и всадил ему пулю в лоб. Крепыш дернулся и затих.
Пули полетели с тыла. Грохот «калашникова» вновь разорвал тишину. Как подрубленный, упал Чанг. Второй боец успел ответить выстрелом из «беретты», но тут же получил свою порцию свинца.
Хрипло рыкнув, Папаша Чэнь зигзагами помчался в гущу деревьев. Трудно было предположить, что этот грузный солидный человек с богатой партийной биографией может обладать такой прытью.
«Я — Первый…» — мелькнул в голове Артема обрывок фразы.
Перепрыгнув через убитого бойца, Тарасов открыл огонь с колена по удаляющейся фигуре китайского босса. Пролаяв разок, «калашников» замолк: уж слишком щедр на пули был сегодня майор.
Времени на сбор трофейного оружия не было: Папаша Чэнь уходил по знакомой тропе. Вот-вот пропадет из виду…
Перехватив штык-нож, Артем во весь дух припустил следом. Вот он — враг! Мчится, не разбирая дороги, только жирные складки на боках трясутся да пузырятся белые штаны. С удивительной резвостью, не снижая скорости, Папаша Чэнь выхватил пистолет из кобуры под мышкой и дважды пальнул наугад. Машинально Тарасов вильнул вправо, к деревьям, разодрав рукав торчащим сучком. Рукоятка штык-ножа ловко лежала в ладони. Преодолев дикий соблазн метнуть нож в жирную спину, колыхающуюся в десяти шагах, Артем в два прыжка нагнал китайца. Похоже, патроны у босса кончились: Папаша Чэнь резко остановился, развернулся и всей массой бросился на Тарасова с занесенной для удара рукояткой ствола. Артема обожгло огненное дыхание китайца. Папаша Чэнь ловко отвел руку со штык-ножом и попытался ударить противника в грудь. Тарасов уклонился. Пространства для размаха было мало: Артем сунул штык-нож снизу вверх и провернул его. Китайский босс уронил пистолет и утробно застонал. Тарасов отступил на шаг. Папаша Чэнь, сжав зубы, качнулся и рухнул на колени, а затем завалился набок.