Умный выстрел

— Нет, спасибо, я пешком дойду. Мне тут недалеко — километров семь-восемь.

Я был вынужден отказаться от его услуг. Может быть, потому, что считал себя проигравшим. Эта улитка в каске и пришитыми пуговицами к мягкому телу сегодня оказалась сильнее меня.

Глава 12

Опасный перекресток

Я снова и снова пытаюсь приблизить реальные события и чувствую, что с каждым разом мои представления напоминают спектакль — без упоминания действующих лиц…

…С каждым его словом ее лицо становится все мрачнее и мрачнее. Тяжесть проглядывает в каждой черте… Кажется, подбородок ее удлинился, а припухшие губы налились свинцом; потускневшие, исполненные тревоги и страха глаза забились на самое дно глазниц.

Пауза. И мужчина, лицо которого скрывается в тени, но близко от лица женщины, снова заставляет ее повторить то, что она не смогла бы забыть, даже если бы ее внезапно сразила амнезия. Полчища пробелов, взявшие в кольцо его четкие инструкции…

В этой комнате горит только один ночник. Свет падает на затылок женщины и бросает тень на обезображенное выстрелом из ружья лицо мужчины. Она сидит, поджав ноги, на середине кровати. Он — на ее краешке. Труп мужчины в однотонной рубашке с закатанными рукавами лежит на полу. Помповое ружье покоится на коленях женщины, поджавшей под себя ноги. Ее поза на кровати такова, что она не видит труп мужчины. А вот ее собеседник бросает на него взгляд, как будто собирается описывать его внешность или черпает из его теплого еще тела вдохновение.

— Ты убила его.

— Я убила его, — послушно, как автомат, как на тренировке перед тестом на полиграфе, повторяет она.

Он в таком ракурсе, когда на него падает тень, походит на засекреченного агента, согласившегося на интервью, и даже голос его понижен на полтона. Он кажется огромным в маленьком пространстве этой сероватой с оттенком желтого, как проходящий синяк, комнате, и он, несомненно, тут хозяин положения. Безоружный, он диктует условия, а не эта условно вооруженная дробовиком миниатюрная, хрупкая женщина. Он находится словно по ту сторону света и проник в это помещение, плотно прикрыв за собой дверь: чтобы ни один лишнийлуч не просочился сюда извне.

Напоследок он забирает удостоверение сотрудника полиции на имя капитана Виталия Аннинского. Он торопится. Потому что времени в обрез, вся операция рассчитана строго по секундам. Соседи уже переглянулись и задались вопросом: «Где стреляли? Похоже, у Аннинских»…

Нужно отвлечься. Сменить декорацию в этом спектакле. И я возвращаюсь к теме наркотрафика, совершаю путешествие во времени, но уже с грузом нынешнего дня, а груз этот — информация.

Туркмения. Там нет российских военных, и весь наркобизнес находится под контролем Министерства государственной безопасности. Четыре процента населения Туркменистана — законченные наркоманы. Каждый второй подросток страдает от наркотической зависимости. Безработица перевалила за полста процентов, и это — одна из причин наркотизации населения. Конопля — уже не наркотик, а «национальная традиция народа» 3.

Итак, один из вариантов наркотрафика в Россию, которому я дал название «Вариант 1996». В ашхабадский аэропорт прибывают из Афганистана контейнеры с героином и направляются в правительственное багажное отделение. Такой груз охраняют, и за него отвечают офицеры Комитета национальной безопасности. Из аэропорта часть героина переправляется в Туркменбаши, некогда — Красноводск, порт на Каспийском море и центр нефтеперерабатывающей промышленности с населением около семидесяти тысяч человек. Там груз принимает местная семейная наркогруппировка, в основном — служащие международного морского порта. Под их контролем героин переправляется на российские суда и помещается в тайники, расчет производится в каюте капитана. Впрочем, не факт, что команда была российской, далеко не факт. Может быть — азербайджанской. На Каспии функционирует железнодорожно-пассажирская переправа Туркменбаши — Баку. Расстояние — 306 километров. Каждый паром берет на борт 28 железнодорожных вагонов и 200 пассажиров. Все восемь судов на переправе ходят под азербайджанским флагом.

Дальше. Я не стал брать период полураспада СССР, взял за основу «среднеарифметическое»: между 1996-м и нынешним годом, когда в сезонном наркотрафике активно участвовали братья Перевозчиковы. Так вот, восемь лет тому назад килограмм героина в России стоил порядка 70 тысяч долларов за килограмм, в Туркмении — около 5 тысяч, в Афганистане — от 500 до 700 долларов. Все это называется сверхприбылью, и наркодилеры изо всех сил стараются посадить на иглу как можно больше молодежи. После тридцати дней употребления серого героина «курс лечения, предполагающий полную очистку организма, составляет до 10 месяцев». И совсем неважно, что это вдвое больше, чем при употреблении героина «777» из Южной Азии. Серый героин занимает сегодня большую часть наркотического рынка России. В «спокойной» Европе дела обстоят не лучше. В Финляндии за год регистрируется около пятнадцати тысяч преступлений, связанных с распространением наркотиков, а в целом в стране действует порядка тридцати международных (русско-финско-эстонских) преступных группировок.

Я упустил из виду какую-то важную, несомненно, деталь. Она торкалась в мою голову, чтобы я ее впустил, но я словно забыл и код от замка, и где сама дверь.

Безумство.

Необходимо отвлечься и от этой важной, ключевой темы, подумать о чем-нибудь другом, и тогда провал в памяти затянется, как рана под бинтом.

Но трудно было сосредоточиться на чем-нибудь другом, и я снова стал нагружать свои мозги.