Максима и Натальи рядом не было.
Он нашел их у гардероба. Максим стоял отрешенный. Наталья, оглаживая его руками, несвязно бормотала:
– Максим, я сама хотела сказать. Все собиралась, собиралась. И – мучилась. Ты должен понять. Ведь по-настоящему всегда был только ты.
Она еще раз заглянула в его опустошенное, неприступное лицо:
– Господи! Кто ты вообще такой, чтоб я перед тобой еще и оправдывалась. Ишь, утонченность ему, гурману, подавай. А Наташенька и рада подыгрывать, воздушность неземную изображать. Так получи!..
Не сбавляя тона, на все фойе, она матернулась и устремилась к выходу. – Догони! – Забелин дернул Флоровского за рукав. – Ты знал?
– Догони, говорю, пока не поздно! – Забелин тряхнул его за плечи. Голова Флоровского безвольно дернулась. – Значит, знал, – без выражения определил он.
– Что ж ты делаешь-то? – Забелин метнулся за выходящей Натальей, догнал на улице, обхватил за плечи:
– Наточка!
– Доигрались! Так и знала, что доиграюсь.
– Правильно ты ему влепила.
– И что с того? – Наталья зло освободилась. – Ведь я-то опять приросла. И не знаю, как теперь без него.
– Да все так же. Как послала сейчас, так и посылай. Гноби гада презрением! Он же идиот. Перемучается и – сам приползет. Только не уступай. Дай время, чтоб сам. И тогда он твой. Поверь мне. Только перетерпи.
– И как долго?
– Да пока туфли лизать не начнет.
– С вашей-то бешеной гордостью?
– Что гордость? Найди мне кто сейчас Юльку, я б себе коврик у ее ног расстелил.На следующий день Максим съехал от Натальи. Теперь он либо ездил на ночь в Перово, где снял двухкомнатную квартирку, либо ночевал у Забелина. Причем поначалу уговоры помириться с Натальей пресек решительно. – Только не надо впустую тереть слова, – устало попросил он. – Я что, хуже тебя все понимаю? И что козел последний – тоже. Но – сидит вот тут и…как подумаю, так бурлит прямо. Кому оно надо?
Но чем дальше, тем чаще он поворачивал разговор таким образом, чтобы Забелин упомянул Наталью. В нем нарастала потребность высказаться и выплакаться. Поделиться накопившейся болью, услышать участливое слово. А главное – говорить и говорить о ней.
Забелин непонимающе отмалчивался. И раздраженный его тупостью Максим замыкался в себе.
Наталья в свою очередь на работе общалась с бывшим любовником сухо-нейтрально.
ebooksa