— Добрый человек, который нас охранял, принес соломы, чтобы мы сменили ее. Старая вся утопталась. Ведь нам приходится вдвоем спать на одном матрасе.
Тогда Аль-Хитаб уставился на землю, на которой только что лежал тюфяк, ковырнул ее носком берца. Та оказалась рыхлой.
— Копай, — бросил он через плечо боевику-водителю, сопровождавшему его.
Тот сбегал за саперной лопатой. Выкопал довольно глубоко.
— Дальше идет твердый грунт, там никто не копал, — доложил он.
Надим хмуро смотрел на горку вывороченной земли. Он мог бы спросить: «Зачем копали?», — но ответ знал заранее. Мол, никто не копал, если и копали, то предыдущие пленники. Вот у них и спрашивайте.
— Выходит, я ошибался, — неуверенно пробормотал он.
И тут неподалеку послышался спор. Кто-то рвался пройти, а его не пускали.
— Это Мартин, — тихо воскликнула Хельга, узнав голос.
А с улицы неслось:
— Пропустите, ваш командир должен нас пропустить.
— Он обещал нас ни в чем не ограничивать. Мы должны убедиться, что с ней все в порядке, — послышался уже голос Карла. — И со второй девушкой тоже, — добавил он.
Катя и Хельга смотрели на Аль-Хитаба. Тот устало махнул рукой.
— Пропустить. — Он перевел взгляд на Хельгу с Сабуровой. — Только ни одного слова.
В камере появились Карл и Мартин. Они шумно дышали, возможно, на улице даже пришлось бороться с боевиками, преграждавшими путь. Дайверы вели себя с повстанцами достаточно нагло, зная, что Надим очень дорожит ими.
— Убедились, что с ними все в порядке? — спросил Аль-Хитаб. — Я свои слова всегда держу.
— С вами все хорошо? — спросил Карл.
Хельга и Катя кивнули.
— Вопрос исчерпан? — поинтересовался Надим. — Рука уже в норме? Можно работать?
— Еще один день, — ответил дайвер.