— Сейчас нет. Но могла. Как это было… — Губы ее задрожали, карие глаза вспыхнули. — Когда тот человек хотел… этой штукой… — И наполнились слезами. Она ухватилась за дрожащий подбородок. — Когда он… ломал тебе…
Бадди увидел, что она плачет, и удивился.
— Ну-ну, солнышко, — сказал он и потянулся к ее плечу…
Она ткнулась лицом ему в грудь, вцепилась пальцами в пижаму.
— Это было так больно, так больно!
Ее трясло от боли за его мучения.
— Мне надо, надо было сделать так, чтобы ты не мучился! Тебе это снилось, поэтому я удрала из палаты, прокралась сюда и разбудила тебя. А другие… девочка в горящем доме, шахтер в затопленной шахте… у них это был никакой не сон! Я ничем не могла им помочь! Не могла прекратить их боль, Бадди! Я хотела помочь. Но она была в Австралии, а он в Коста-Рике. — Она зарыдала у него на груди. — А еще один на Марсе! Ну как я могу попасть на Марс? Как?
— Ну успокойся, успокойся, — шептал он, ничего не понимая, и гладил ее жесткие волосы. Но постепенно до него стало доходить. — Ты пришла… чтобы меня разбудить?
Она кивнула, не отрывая лица от пижамы.
— Но как?
Животом он почувствовал, как она пожала плечами:
— Я… я не знаю… может, это из-за музыки.
Он подумал секунду и спросил:
— А раньше ты ничего не делала с тем, что слышишь?
— Я пыталась и раньше. Но получилось… впервые.
— Если раньше не получалось, почему ты на этот раз решила попробовать?
— Потому что… — теперь она говорила спокойней, — я думала, если справлюсь, может, мне станет не так больно.
Бадди чувствовал, как двигается ее челюсть, когда она говорит.
— Так и вышло.
Что-то задрожало в ее лице.