— Я как раз собирался на тусовочку… — Ястреб сделал паузу, чтобы обкусить заусенец на мизинце. — Там ты смог бы, наверное, сбыть все оптом. Это на крыше Башни. Алексис Спиннел[41] дает званый ужин в честь Регины Абулафии.
— На крыше Башни?
Что и говорить, много воды утекло с тех пор, как мы с Ястребом шатались по злачным местам Нью-Йорка. К десяти — в Адскую Кухню,[42] к двенадцати — на крышу Башни…
— Там будет Эдна Сайлем, — добавил Ястреб.
Эдна Сайлем — самая старшая из нью-йоркских Певцов, а имя Абулафия промелькнуло сегодня надо мной в светящейся ленте. О Спиннеле я прочел в одном из бесчисленных журналов, когда летел с Марса. В том же абзаце, где шла речь о нем, упоминался астрономический капитал.
— Хотелось бы повидать Эдну, — сказал я как бы между прочим. — Но вряд ли она меня узнает.
Сведя знакомство с Ястребом, я вскоре открыл, что у знати вроде Алексиса Спиннела — свои маленькие игры. В них побеждает тот, кому удается собрать под одной крышей наибольшее число городских Певцов. Нью-Йорк, в котором пятеро Певцов, делит второе место с Люксом, что на Япете. Лидирует Токио — там семь Певцов.
— Вечеринка с двумя Певцами? — поинтересовался я.
— Скорее, с четырьмя. Если я там буду.
Вчетвером Певцы собираются разве что на инаугурационный бал у мэра. Я одобрительно приподнял бровь.
— Надо бы узнать у Эдны Слово. Сегодня оно изменится.
— Ладно, — сказал я, закрывая брифкейс. — Не знаю, что у тебя на уме, но рискну, пожалуй.
Мы двинулись назад, в направлении Таймс-Сквер. На Восьмой авеню, едва ступив на пластиплекс, Ястреб остановился:
— Погоди-ка. — Он застегнул куртку доверху. — Так будет лучше.
Прогулка с Певцом по улицам Нью-Йорка (два года назад я очень долго сомневался, что это полезно для человека моей профессии) — возможно, наилучшая маскировка для человека моей профессии. Вспомните, как вы однажды на углу Пятьдесят восьмой увидели любимую звезду стереовидения. Скажите теперь честно: узнали ли вы парня в твидовом пиджаке, отстававшего от нее на полшага?
Пока мы пересекали Таймс-сквер, Ястреба узнала половина встречных. И неудивительно — с его молодостью, траурным одеянием, грязными босыми ногами и светло-пепельными волосами он был самым колоритным из Певцов. Кто улыбался ему, кто щурился, напрягая глаза, а кто и пальцем показывал.
— Давай-ка уточним, с кем я буду говорить насчет хабара.
— Алексис мнит себя искателем приключений. Может, ему приглянутся твои цацки. Тогда он заплатит куда больше, чем ты выручишь за них на улице.
— А ты предупредишь его, что они паленые?
— Это его еще больше раззадорит. Он любит острые ощущения.
ebooksa