Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви

22
18
20
22
24
26
28
30

— Арджуманд, прекрати звать меня тетушкой, я чувствую себя старой из-за этого! Я для тебя просто Мехрун-Нисса. Что ты желаешь знать?

— Почему вы не стали бороться за сердце падишаха?

— Я боролась много лет назад и все эти годы. Примчалась в Агру без приглашения, как только Джехангир стал падишахом, даже в зенан проникла. Теперь пусть он поборется за мое сердце!

— Вы дали падишаху понять, что могли принести казне куда больше, чем Салиха Бану?

— Да. А еще я сказала, что по-прежнему люблю его.

— И после этого уехали?! — невольно ахнула Арджуманд.

— Да. Мне нужно все или ничего. Становиться очередной женой в зенане падишаха я не желаю.

— Но как же тогда?

— Конечно, падишах не приедет в Бардхаман, как обещал тебе Хуррам. Кстати, не верь обещанию мужчины, данному при расставании, в такую минуту им кажется, что они все смогут ради любви, но наступает рассвет и вечерние обещания рассеиваются или гаснут, как звезды на небе.

— Неужели мы с принцем Хуррамом никогда не будем вместе? — горько прошептала Арджуманд.

— Будете, но не скоро. Я спрашивала прорицателя, ты станешь женой принца Хуррама, только после того как я стану женой падишаха Джехангира. Это время надо не потратить зря, ты должна многому научиться и во многом разобраться. Ты стреляешь из лука, это я знаю. Еще что умеешь?

Арджуманд задумалась, перечисляя свои умения. Их оказалось не так мало, но и не очень много.

— В шахматы играешь?

— Да, но не очень хорошо.

— Обязательно надо научиться. Эта игра развивает ум как никакая другая. Еще ты должна научиться быть богатой.

— Чтобы дарить подарки падишаху? — вмешалась юная Ладили, дочь Шер-Афгана от первого брака, которую Мехрун-Нисса воспитывала, как свою собственную, но девочка то ли была еще слишком мала, то ли вообще не отличалась качествами, присущими ее мачехе, она плохо поддавалась обучению. Оставалось надеяться, что семилетняя Ладили в ближайшие годы поумнеет или хотя бы начнет учиться. Мехрун-Нисса очень надеялась, что вместе с Арджуманд и ее двоюродная сестрица подтянется.

Покосившись на падчерицу, Мехрун-Нисса фыркнула:

— Это были не столько подарки, сколько демонстрация моих возможностей.

Арджуманд покачала головой:

— Но чего вам стоили все эти дары!