— Хочешь получить пару долларов сверх счетчика?
— А что надо делать?
— Проследить за машиной. Остановись-ка на минуту у "Русской чайной".
Он сделал, как я просил, и повернулся, чтобы посмотреть на мои документы. Я позволил ему взглянуть на "жетон", пришпиленный к бумажнику, и сказал:
— Видишь даму в твидовом пальто? Она садится в тачку возле Карнеги-холла? Не упусти ее.
— Это пара пустяков.
Указанное такси резко развернулось на Пятьдесят седьмой улице и двинулось обратно по Седьмой авеню. Нам удалось повторить маневр, не привлекая к себе внимания, и мы тронули следом, держась за полквартала от них. Круглолицый поймал мой взгляд в зеркальце и улыбнулся:
— Ты обещал пятерку, парень, верно?
— Пятерку и получишь, если тебя не заметят.
— Я в своем деле дока.
Мы проехали по Седьмой до Таймс-сквер, мимо моей конторы, и тут первое такси свернуло налево и помчалось по Сорок второй улице. Искусно маневрируя в потоке машин, мы не отрывались от них, но старались держаться на расстоянии, чтобы не вызвать подозрений; один раз, видя, что мы отстаем, таксист газанул и проскочил на красный у Пятой авеню.
Два квартала между Пятой и Центральным вокзалом были забиты машинами, и движение резко замедлилось.
— Видел бы ты это местечко вчера, — извиняющимся тоном произнес таксист. — Тут был парад в честь Святого Пэдди [Пэдди — неуважительное прозвище ирландцев, уменьш. от "Патрик". Святой Патрик (385–460 н. э.) — покровитель Ирландии.]. Заварили кашу на весь день…
Такси Маргарет Круземарк снова повернуло к центру на Лексингтон-авеню, и я заметил, как оно останавливается у Крайслер-Билдинг. На его крыше вспыхнул индикатор "свободен". Дама вылезла.
— Останови-ка здесь, — попросил я, и шофер подъехал к Чейнин-Билдинг. На счетчике набежало полтора доллара. Я протянул ему семь: он отработал эти монеты до единого цента.
Я зашагал через Лексингтон-авеню. Первая машина уже испарилась, — как и Маргарет Круземарк. Но это не имело значения. Я знал, куда она направляется. Пройдя через вращающиеся двери и очутившись в вестибюле, отделанном мрамором и хромом, я сверился с указателем и обнаружил, что компания "Круземарк Маритайм, Инк." находится на сорок пятом этаже.
Я уже выходил из лифта, когда сообразил, что мне нельзя встречаться с Круземарками. Сейчас они с легкостью могли побить все мои козыри. Дочь выяснила, что я разыскиваю Джонни Фаворита, и помчалась прямо к папаше. Очевидно, то, что Маргарет хотела ему сообщить, было очень важным, и она не решилась доверить это телефону. Я немало бы дал за то, чтобы услышать их дружескую беседу за семейным стадом, и в эту минуту — о, счастье! — заметил мойщика окон, собирающегося приступить к работе.
Он был лысый, пожилой, со вдавленным носом, какой бывает у боксеров. Мойщик шел по блестящему коридору, фальшиво насвистывая прошлогодний шлягер "Птичник". На нем был зеленый комбинезон, а крепления страховочного пояса болтались позади, напоминая пару расстегнутых подтяжек.
— Минутку, приятель! — позвал я, и он, оборвав мелодию, замер со сложенными в трубочку — будто в ожидании поцелуя — губами. — Держу пари, ты не сможешь сказать мне, чей портрет находится на пятидесятидолларовой бумажке.
— А в чем дело? Это что, телепередача "Откровенная камера"?
ebooksa