— Тут есть небольшая проблема. Я не знаю его имени. Я могу назвать вам только имя пациента.
— В таком случае мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь. Вы сами знаете, что все сведения о пациентах — закрытая информация, которую мы не разглашаем. Это касается также имени лечащего врача. Почему бы вам не спросить свою пациентку, кто ее лечил?
Виктор выбрал самый невинный вариант ответа:
— В силу ее болезни с ней трудно разговаривать.
— Тогда посмотрите в ее направлении. — У Карин Фогт почти пропала ее искусственная вежливость.
— Нет никакого направления, она сама ко мне обратилась. Послушайте, это замечательно, что вы оберегаете своих пациентов. И я не хочу отвлекать вас от работы. Окажите мне небольшую услугу. Не могли бы вы посмотреть в компьютере имя, которое я сейчас назову. Если да, то соедините меня с отделением, в котором она лежала. Вы не поступите против правил, но поможете и мне, и пациентке.
Виктор отчетливо представил себе, как девушка с аккуратной прической нерешительно качает головой.
— Пожалуйста.
Он слегка засмеялся. Похоже, его дружелюбие достигло желаемого результата. Виктор услышал стук клавиш.
— Как ее зовут?
— Роткив, — моментально отозвался он, — Анна Роткив.
Стук клавиш оборвался. Из голоса исчезла всякая любезность.
— Это, видимо, дурная шутка?
— Почему?
— А кого еще вы предложите мне посмотреть? Элвиса Пресли?
— Боюсь, я вас не понимаю…
— Слушайте. — Фогт явно разозлилась. — Если это розыгрыш, то очень глупый. Кроме того, хочу напомнить вам, что запись разговоров без согласия собеседника противозаконна.
Опешив от такой резкой смены тона, Виктор решил тоже перейти к нападению:
— А теперь вы послушайте. Я вам не телефонный хулиган. Мое имя — доктор Виктор Ларенц. И если я не получу от вас вразумительного ответа, то пожалуюсь профессору Мальциусу, когда мы в следующий раз будем играть в гольф.