— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Снимки из альбома не пропадали?
— Откуда мне знать? Мы не проводим вечера, вздыхая над семейным альбомом.
— Понимаю, господин министр, но все же проверьте, когда будете дома. Кстати, альбомы в Париже или за городом?
— Думаю, за городом.
— Можете посмотреть их сегодня?
— Нет. Завтра вечером.
— Сразу сообщите мне результат, пожалуйста.
— Почему наша служба безопасности пользуется услугами некомпетентных специалистов, которые не в курсе новейших технологий? А может, у русских в этой области значительное преимущество?
Баум почувствовал, что инициатива от него ускользнула. Пришел с фотографиями, изобличающими Лашома, а теперь вот приходится защищать своих подчиненных.
— Я прикажу, конечно, повторно проверить снимки. Особенно если обнаружится пропажа из альбома.
Выходить за рамки разговора о подлинности фотографий нельзя, иначе ступишь на опасную почву: возможная виновность министра обсуждению пока не подлежит, а то бы пришлось обвинить его во лжи. Как можно?
— В загородном доме есть прислуга?
— Нет. Когда мы оттуда уезжаем, дом запираем, а горничная уезжает с нами.
— Прошу прощения, господин министр, я бы хотел, чтобы завтра с вами поехал наш сотрудник, он может оказаться полезным.
— Я не хочу, чтобы эту дурацкую историю раструбили по всему департаменту.
— Поедет мой заместитель Алламбо — человек абсолютно надежный.
— Хорошо. Пусть свяжется со мной.
Альфред Баум проинструктировал своего заместителя: