— А это что за отметина? — спросила я у Майка, ткнув пальцем в смахивающие на миниатюрные железнодорожные шпалы отпечатки на бледной коже.
Он наклонился, посмотрел:
— Ничего не могу сказать. Там есть отчет о вскрытии?
Я перевернула несколько страниц.
— Задушена руками, — сказала я, прочитав отчет. — Медэксперт решил, что это отпечатки застежки-молнии, оставшиеся от ладоней душителя.
— Нападение на сексуальной почве? — спросил Майк.
Я провела пальцем по абзацам.
— Судя по всему, нет. И посмотри на схему, — сказала я, указав на подшитый к отчету патологоанатома рисунок, изображающий человеческое тело. — Повреждено только горло.
Майк перелистал страницы дела, и я заметила, что выражение его лица изменилось. Как будто он наконец напал на след.
— Как насчет царапин от ногтей? — спросил он.
Я тут же вспомнила о лихорадочных усилиях Аманды Китинг оторвать руки убийцы от своего горла.
— Нет. Ничего не обнаружено.
Он протянул руку, чтобы забрать у меня папку.
— Должны же быть какие-то следы борьбы. И почему Триш Квиллиан считает, что Бекс изнасиловали?
— Вот он, ответ на твой вопрос, — сказала я, отдавая ему бумаги. — Содержание алкоголя в крови Бекс превышало 0,23.
— Господи, так бедняга была мертвецки пьяна!
Майк схватил отчет о вскрытии и углубился в него. А я взяла другие материалы о расследовании дела.
— Давай мы все это скопируем, — сказала я. — Наверное, я просто устала. У меня сердце разрывается, когда я думаю о бедной девочке, но нельзя ли заняться этими документами завтра?
Майк торопливо перевернул несколько страниц.
— Объясни-ка мне одну штуку.