К столу вернулся Майер, посмотрел в глаза Раме и спросил:
— Почему?
— Мне приходится читать сотни сочинений. И у меня сложилось впечатление, будто она писала о самой себе. О том, что делала она сама.
— Вы сказали, рассказ откровенный? — переспросила Лунд.
— Там говорилось о свиданиях. О том, что у них был секс.
— Почему вы не сказали об этом раньше?
Он замялся:
— Я не знал, пригодится ли это вам.
— Мы должны прочитать это сочинение, — заявил Майер.
— Оно наверняка хранится в архиве вместе с остальными. Это ведь был тренировочный экзамен, а мы храним все работы.
Полицейские выжидательно молчали.
— Я помогу вам отыскать его, если хотите, — предложил Рама.
Сотрудник департамента образования вернулся с кипой голубых папок под мышкой. Скоугор поблагодарила его, улыбнулась.
— Что нам говорят эти папки?
— Образцовая гимназия. Частная, недешевая. — Он раскрыл несколько папок в поисках нужной информации. — Преподавательский состав квалифицированный, энтузиасты своего дела. Успеваемость высокая.
Она задумчиво смотрела на документы.
— И что, никаких жалоб?
— Я ничего не нашел. Но я ведь не в курсе, что нужно искать. — Он ждал от нее разъяснений. — Если бы мне…
— Это всего лишь проверка. Мы хотим убедиться, что все в порядке.
Хотя утром Скоугор пришлось нажать на него, сейчас Олав Кристенсен был сама любезность.