Бирк-Ларсен сидел на жестком стуле и смотрел в пустоту перед собой.
— Тайс…
— Поговори.
Выборы строятся на идеях. А еще на стиле, кумирах и торговых марках. Вот почему Троэльс Хартманн этим вечером натянул кроссовки и прямо в деловом костюме направился в спортивный зал. Риэ Скоугор, как всегда, шагала рядом.
Баскетбол был молодым видом спорта. Хартманн был молодым кандидатом в мэры. Прекрасное сочетание для удачных фотографий, а также возможность обменяться рукопожатиями с будущими избирателями.
— Фредериксхольмская гимназия — образцовая, — говорила Скоугор. — На учителей нет никакого компромата. Я проверила все, что у нас есть, до последнего листка. Теперь можно передать дела Лунд. Мы чисты.
Запах пота, звук мяча, отскакивающего от дерева.
— Сейчас мы сделаем несколько снимков. Потом пообщаемся с ролевыми моделями и участниками программы интеграции. И так у нас будут охвачены молодость, спорт и сообщество. Три цели одним ударом.
Хартманн снял пиджак, выправил рубашку из брюк, закатал рукава.
— Когда гражданские служащие уходят домой с работы?
— Сосредоточься на игре. Эти люди очень важны для нас.
Они вошли в зал. По полю быстро и шумно двигались игроки всех оттенков кожи.
— Мортен заметил, что два каких-то чиновника засиживались допоздна. Зачем им это?
— Я не знаю!
— Он считает, что нам нужно остерегаться их.
— Мортену платят за то, чтобы он управлял твоей избирательной кампанией. А не за советы, взятые с потолка.
— Что, если у Бремера есть среди нас осведомители? И они сливают ему всю информацию? Мою почту, например? Или содержание моего ежедневника?
— Оставь эту проблему мне. Ты кандидат, публичное лицо. Остальное — мои заботы.
Хартманн не двигался с места.
— Я из кожи вон лезла, чтобы устроить тебе это мероприятие, — давила на него Скоугор. — Вся мало-мальски достойная пресса здесь. Сделай же над собой усилие, улыбнись!