— Это не сплетни. — Он раскрыл блокнот. — Я поговорил с ректором Кох. Рама, а точнее, Рахман аль-Кемаль действительно был замешан в некрасивой истории несколько лет назад. Одна из старшеклассниц заявила, что Рама щупал ее.
— Что дальше?
— Она забрала свои слова назад. Кох считает, что девчонка влюбилась в него и отомстила, как смогла, когда он не ответил ей взаимностью.
Лунд вылила весь соус на свой кебаб, откусила мясо. Майер наблюдал за ней в ужасе.
— Вы бы поосторожней с этим.
— Мой желудок в полном порядке. Если это был действительно он, зачем он тогда рассказал нам о сочинении?
— Потому что рано или поздно мы и сами бы о нем узнали. Давайте-ка поговорим с ним. Он сказал, будто был дома с женой. Это можно проверить.
Лунд перелистывала личные дела учителей.
— Этот инцидент должен быть упомянут…
— Разумеется, — согласился он.
Она снова и снова перекладывала папки.
— Не тратьте понапрасну время, Лунд. Его дела нам не передали. Люди Хартманна прислали досье на всех учителей. Кроме Кемаля.
Она обдумывала это.
— А мы ведь запрашивали все? — спросил Майер.
— Конечно все.
Лунд доела кебаб и накинула на плечи куртку:
— Ну?
Уже на подходе к дому Рамы в Эстербро она позвонила домой, ответил Марк. Шагая по булыжной мостовой, она поговорила с ним; Майер, идущий рядом, прислушивался и не скрывал этого.
Марк собирался к другу на день рождения. Лунд отдала короткие указания: после вечеринки сразу домой, в случае чего звонить ей.
— Завтра мы улетаем, — сказала она, — вечером. Я закажу билеты. — Она посмотрела на телефон. — Марк? Марк? — И бросила телефон в сумку.