— Ну нет.
Майер встал у нее на пути.
— Допрос веду я.
— Не вынуждайте меня обращаться к Букарду, Майер.
Он насупился:
— Ладно, я добрый. Можете поприсутствовать.
Кемаль сидел у стола, ослабив черный галстук, усталый, встревоженный. Майер сел слева от него, Лунд напротив.
— Хотите чая или кофе? — спросил Майер, бросая свои папки на стол.
Он умел говорить на все полицейские лады: угрожающе, сочувственно, нейтрально и спокойно, как сейчас.
Учитель налил себе стакан воды. Лунд протянула через стол руку для рукопожатия, сказала:
— Здравствуйте.
— Вы не арестованы, — зачитал Майер по памяти формулировку, — но все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Вы имеете право на адвоката.
— Мне не нужен адвокат. Я отвечу на ваши вопросы.
Учитель посмотрел на Лунд.
— Но сначала я хочу кое в чем признаться.
Они видели, что он вспотел. Набирается храбрости в чем-то признаться. Такие ситуации с ним нечасто случаются, подумала Лунд.
— В прошлую пятницу я дежурил на вечеринке в гимназии. Моя смена закончилась в восемь тридцать. Я поехал домой, чтобы забрать жену.
Лунд никак не могла понять, что произошло в фургоне Бирк-Ларсена. И как это повлияет на то, что Кемаль скажет им.
— Мы отправились в наш дом за городом. Примерно в половине десятого я понял, что мы забыли взять кофе. Поэтому я съездил в магазин на заправке.
Лунд была уверена в том, что Кемаль это выдумал. От начала и до конца.