Музыка зазвучала громче. До драки оставалось одно слово, один толчок.
— И газетам это все уже известно. Завтра на первой полосе будет ваша с ним фотография. Рукопожатие с подозреваемым в убийстве.
Хартманн молчал.
— Троэльс, — сказала она, — я готовлю распоряжение об отстранении его от работы. Через час пресс-конференция. Ты нужен мне здесь.
Букард ворвался в кабинет:
— Откуда на телевидении стало известно имя подозреваемого? Лунд?
— Это не проблема, — сказал Майер. Он кивком указал на фигуру за стеклом комнаты для допросов. — Вон он сидит. Мы его взяли.
— Если мне звонит с таким вопросом сам начальник полиции, это проблема. Лунд не было час, от силы два, и смотрите, что вы натворили.
— Майер тут ни при чем, — сказала Лунд.
— Что говорит учитель? — хотел знать Букард.
Майер фыркнул:
— Какую-то чушь о том, будто девушка зашла к нему ночью, чтобы отдать книжки.
Морщинистое лицо Букарда сморщилось еще сильнее.
— Книжки?
Лунд только краем уха следила за их разговором, просматривая на компьютере последние данные по делу.
— Это вранье, — убежденно заявил Майер. — Он отциклевал полы, чтобы не осталось улик.
— Вообще-то, у них в квартире ремонт, — вставила Лунд. — Эта часть — правда.
— Дайте мне два часа, шеф, — взмолился Майер, — и я вырву из него признание.
Букард с сомнением посмотрел на него:
— Как у тех учеников из гимназии?