— Этот изверг сменил адрес, покинув свое жилище в Сити, — парировал Холмс, все еще что-то высматривая. — Если бы Беннетт этого не сделал, мне бы сейчас не пришлось выяснять, в каком банке он хранил деньги и где предпочитал покупать табак, обыскивать бывший кабинет мистера Беннетта и интересоваться его генеалогическим древом. На каминной решетке был окурок…
— Мистер Тависток знает, где Беннетт провел прошлую ночь. До того… как это случилось, — добавил я, запнувшись.
— Да вот же они! — Схватив коробок спичек, детектив зажег сигарету и взглянул на газетчика с холодным презрением. — Какой интересный поворот событий! Видимо, вас одолело любопытство? Решили выяснить, какими исследованиями занимался Беннетт? Вы неотступно следовали за ним до самого дома, видели, как он вновь вышел из него, что, очевидно, восприняли как повод забраться внутрь. У вас ссадина ниже правого запястья — как раз там, где она и должна остаться у взломщика-любителя, проникающего в дом через окно, вместо того чтобы прибегнуть к отмычке. Воск дважды капнул вам на рукав. Значит, в доме вы зажгли огарок свечи и осмотрелись. Как я полагаю, ваш взгляд упал на один из трофеев Беннетта, и тогда его необыкновенная прозорливость стала вам более понятна. Красный рубец от горячего воска на тыльной стороне вашей ладони красноречиво свидетельствует, что ваша находка была весьма необычной. И вы в панике покинули жилище Беннетта. Я достаточно близок к истине?
Наш гость, широко раскрыв глаза, с благоговением уставился на сыщика:
— Все было как вы сказали… Бога ради, мистер Холмс, помогите мне. Пережить это выше человеческих сил.
Никогда не видел раньше такого отвращения во взгляде Холмса, и надеюсь, что больше не увижу. Однако это выражение быстро исчезло с его лица, и он медленно приблизился к нашему визитеру:
— Итак, мистер Тависток, я действительно собираюсь вам помочь. Вот мое предложение. Если вы скажете, где скрывается эта крыса, я не стану оповещать весь Лондон о том, что вы сообщник Джека Потрошителя, не буду добиваться вашего ареста за незаконное вторжение в чужое жилище и не выброшу вас из окна.
Лесли Тависток уставился на Холмса, разинув рот, и прошептал:
— Я не знаю, где он живет.
— Не понял вас, сэр, — очень тихо сказал Холмс.
— Я шел за ним, но не имел никакого понятия, где нахожусь. Все эти извилистые улочки и повороты…
— Мистер Тависток, — прервал его детектив, — сейчас вы расскажете обо всем, что запомнили, когда проследовали за Беннеттом до его жилища. И не забывайте, что перед вами человек, терпение которого на исходе.
Презренный трус повернулся к окну, спрятав в тень свое все еще кровоточащее лицо, и закрыл глаза в отчаянной попытке сосредоточиться.
— Это было темное, грязное место. Дома низкие и очень старые.
— Кирпичные или деревянные?
— Деревянные.
— Отдельно стоящие дома или коридоры, ведущие к многочисленным входам, как в трущобах на Флауэр-энд-Дин-стрит?
— Там было много дверей и проходов. Только дом Беннетта располагался отдельно.
— Какие-нибудь склады?
— Нет, только эти жуткие жилища.
ebooksa