Инспектор принялся рассеянно вытирать кровь носовым платком.
— Вы, кажется, потеряли его в ночь двойного убийства? Я вижу инициалы Ш. С. Х. Без сомнения, эта вещь принадлежит вам. — Он протянул портсигар Холмсу на раскрытой правой ладони. — Возьмите.
Лестрейд задумался, нахмурив лоб. Детектив вертел портсигар в своих изящных руках, словно никогда его не видел прежде.
Инспектор заговорил более решительно:
— Вы здесь почти закончили осмотр, мистер Холмс?
Мой друг заставил себя выйти из оцепенения.
— Мне потребуются еще несколько минут.
Инспектор кивнул.
— Очень хорошо. А потом, мистер Холмс, я думаю, вам лучше уйти. Да, я попрошу вас быстро покинуть место преступления. Это очень важно. И вас, доктор, тоже. А потом я закрою входную дверь, если сумею, во всяком случае, притворю ее и отправлюсь сопровождать процессию лорда-мэра. У меня там немало обязанностей. А об этом деле мы услышим достаточно скоро.
— Вы, наверное, шутите! — вскричал я, потрясенный до глубины души. — Неужели вы предлагаете оставить здесь эту несчастную в таком виде, чтобы ее обнаружил кто-нибудь еще?
— Да. Если ее не найдут сегодня до полудня, я что-нибудь устрою. Мистеру Холмсу необходимо дать время… — Мой друг внимательно посмотрел на инспектора. — Кто знает, что еще скрыто в этой комнате? У нас не было возможности рассмотреть все внимательно, не уничтожая улик. Доктор Уотсон, понимаю, что на этот вопрос сложно ответить, но все-таки как вы думаете, когда произошло убийство?
— Рискну предположить: в четыре часа утра. Когда тело расчленено, трупное окоченение наступает не в обычные сроки. Если дверь была открыта только двадцать минут, он пробыл у нее приблизительно два часа.
Лестрейд кивнул, вертя в руках часы.
— У вас всё, мистер Холмс?
— Больше тут ничего не выяснишь, — ответил сыщик, вставая с четверенек, — в этой позе он исследовал каждый сантиметр пола.
— Вы закончили с камином?
— Да, полностью.
— Доктор Уотсон, у вас есть что-нибудь новое?
— Нет, пожалуй. Пришлите полный отчет о повреждениях трупа на Бейкер-стрит.
— Конечно.