Корабль-призрак

Я взглянул туда, где сидел Пэтч. И тут я вспомнил, что мне тоже, возможно, придется давать свидетельские показания, и все эти адвокаты и юристы имеют право подвергнуть меня перекрестному допросу.

Внезапно в зале воцарилась тишина. Председатель, который только что увлеченно беседовал со своими консультантами, повернулся и окинул всех собравшихся долгим взглядом. Убедившись, что все молчат, он начал свою вступительную речь.

— Джентльмены. Как вам всем хорошо известно, сегодня суд собрался для того, чтобы изучить обстоятельства гибели парохода «Мэри Дир». В обязанности суда входит изучить обстоятельства не только гибели парохода как таковой, но также рассмотреть все связанные с этой гибелью факторы, которые могли способствовать тому, что пароход затонул. Таким образом, это расследование охватывает широкий спектр вопросов, а именно — состояние парохода на тот момент, когда он вышел в это злополучное плавание, покинув порт Йокогамы, его пригодность к плаванию, состояние его двигателей, характер груза на его борту и способ его складирования, состояние его пожарного оборудования. Нам также предстоит установить, как вели себя все, кто отвечал за технический осмотр парохода, и были ли они причастны к произошедшей катастрофе.

А это поистине была катастрофа, джентльмены. Из экипажа, насчитывавшего тридцать два человека, не меньше двенадцати моряков — больше трети от их общего числа — расстались с жизнью. Более того, во время плавания умер капитан судна, а директор компании, которой принадлежало данное судно, пропал, и о его судьбе ничего не известно. Нам предстоит расследовать очень грустное дело, и вполне возможно, что сегодня в этом зале находятся родственники тех, чья жизнь оборвалась в этой катастрофе. Таким образом, я считаю своим долгом напомнить всем собравшимся, что целью данного официального расследования является установление причин происшедшего несчастья. И хотя я настаиваю на том, чтобы всем погибшим было оказано должное почтение, и не допущу злоупотреблений, связанных с тем, что ввиду смерти они не могут выступить в качестве свидетелей, не забывайте о том, что нам предстоит расследовать это ужасное происшествие тщательно и непредвзято. — Бауэн-Лодж немного наклонился вперед. — А теперь я приглашаю сюда мистера Холланда, который представляет Министерство транспорта и откроет это заседание.

Холланда можно было принять за банкира или какого-нибудь биржевого маклера. В то время как судья, несмотря на свой кислый вид человека, страдающего расстройством пищеварения, хорошо понимал масштабы трагедии, послужившей причиной расследования, и донес до участников заседания весь драматизм ситуации, этот высокий холеный адвокат с тщательно зачесанными назад густыми черными волосами излучал лишь хладнокровие и любезность. Его манеры ясно указывали на то, что его интересуют цифры, а не бренный характер человеческого бытия.

— Многоуважаемый господин председатель. — Он стоял, держа руки в карманах пиджака и глядя на судью и трех консультантов. — Полагаю, что я с самого начала должен донести до вашего сведения, что представитель правительства по расследованию катастроф в своем докладе министру подчеркнул, что по нескольким пунктам свидетельства выживших моряков являются весьма противоречивыми. Как вам известно, при изучении подобных происшествий представитель правительства готовит свой отчет на основании письменных свидетельских показаний. Эти показания даются под присягой. Таким образом, я не намерен вдаваться в подробности событий, которые привели к катастрофе или к описанию самой катастрофы. Я ограничусь кратким изложением установленных фактов. Что касается детального их описания, это я оставляю свидетелям, показания которых вы вскоре услышите.

Он замолчал и опустил глаза на свои записи. Затем, обращаясь ко всем присутствующим в зале, он уверенным, хотя и весьма скучающим голосом перечислил события плавания.

«Мэри Дир» была приобретена судоходной и торговой компанией «Деллимар» в июне прошлого года. До этого она принадлежала какой-то бирманской фирме и на протяжении двух лет была пришвартована в небольшой бухте неподалеку от Йокогамы. По окончании сделки ее отбуксировали в Йокогаму для полного капитального ремонта. Восемнадцатого ноября она получила свидетельство о годности к плаванию и разрешение на единственный переход в Антверпен, а оттуда в Англию, на слом. Второго декабря была закончена загрузка угля. Четвертого декабря началась погрузка товара. Груз «Мэри Дир» составлял сто сорок восемь авиационных двигателей с военных самолетов американского производства, включая пятьдесят шесть реактивных двигателей для истребителей, находящихся на вооружении сил НАТО. В придачу к этому грузу, который предназначался для доставки в Антверпен и который равномерно распределили по всем четырем трюмам, на борт подняли большое количество японского хлопка и вискозы. Эта часть груза предназначалась для Рангуна, а следовательно, тюки погрузили поверх авиационных двигателей. Весь груз, включая двигатели, являлся собственностью «Хеу трейдинг корпорейшн», крупной и очень влиятельной китайской торгово-посреднической компании со штаб-квартирой в Сингапуре.

«Мэри Дир» покинула Йокогаму восьмого декабря. Шестого января она достигла Рангуна и выгрузила японский товар. Груз хлопка-сырца, предназначенный для доставки в Англию, а также являющийся собственностью компании «Хеу трейдинг корпорейшн», не был готов к погрузке. Поэтому судно загрузилось углем и вышло в реку, где пришвартовалось к бую, уже занятому пароходом «Торре-Аннунсьята», также принадлежащим компании «Деллимар». Четыре дня спустя «Мэри Дир» снова вошла в док и приняла на борт груз хлопка, большую часть которого поместили в трюмы номер два и три.

Судно вышло из Рангуна пятнадцатого января и достигло Адена четвертого февраля. Там по причине болезни на берег сошел первый помощник, мистер Адамс. На его место взяли мистера Пэтча. Корабль продолжил плавание шестого февраля. Второго марта умер капитан «Мэри Дир», Джеймс Таггарт, и управление судном взял на себя мистер Пэтч. В этот момент пароход находился в Средиземном море, четырьмя днями ранее пройдя Порт-Саид. Девятого марта «Мэри Дир» миновала Гибралтарский пролив и вышла в Атлантический океан, где почти сразу попала в полосу штормов. В трюмы постоянно набиралась вода, и команде приходилось регулярно включать насосы для ее откачки. Шестнадцатого марта погодные условия ухудшились и разыгрался настоящий ураган.

— И тут, — произнес Холланд, и его голос слегка поднялся, нарушив монотонность выступления, с которым он обращался к суду, — тут мы подходим к серии происшествий — я бы даже назвал эти происшествия загадочными, — которые и являются предметом данного расследования.

Он кратко перечислил все упомянутые происшествия: повреждения корпуса корабля в переднем трюме, поступающая в трюмы вода, с которой не могли справиться насосы, укрепление подпорками переборки в котельном отделении, пожар в радиорубке, исчезновение Деллимара, а затем, сразу после Уэссана, пожар в третьем трюме, из-за которого судно покинул весь экипаж, исключая капитана, обнаружение лежащего в дрейфе парохода на следующее утро и окончательное расставание с гибнущим кораблем. Все это он произнес краткими лаконичными предложениями, бросая факты в набитый под завязку зал и постепенно наращивая произведенное ими впечатление.

— Двенадцать человек шагнули навстречу своей смерти, джентльмены, — добавил он после короткой паузы. Теперь он говорил очень тихо. — Они погибли, в спешке покинув судно, которому, как оказалось, на тот момент затопление не угрожало. Этот факт сам по себе очень примечателен. — Он снова обернулся к председателю. — В мою задачу не входит пытаться каким-то образом оказывать влияние на ход расследования. Я призван лишь изложить факты. Но я вправе привлечь ваше внимание к определенным моментам. Эти моменты, уважаемый председатель, к которым я хотел бы привлечь внимание суда, таковы: во-первых, это серия происшествий, повлиявших на безопасность и плавучесть судна, а во-вторых, оставление командой корабля, который в условиях сильного шторма оставался на плаву еще на протяжении сорока восьми часов. Я признаю, что мы имеем дело с одним из самых необычных случаев, когда-либо становившихся предметом официального расследования, и многим из тех, кто сегодня присутствует в этом зале, предстоит ощутить на себе далеко идущие последствия вашего решения по этому делу.

Делая это заявление, он обежал глазами зал, окинув взглядом сначала юристов, представляющих различные заинтересованные стороны, а затем места для публики. Наконец он развернулся и устремил свой холодный и жесткий взгляд на свидетелей.

Продолжая смотреть на свидетелей, он продолжал:

— Я уже упоминал непоследовательность показаний, данных под присягой различными свидетелями происшествия. Сегодня нам предстоит услышать, как эти и некоторые другие свидетели будут давать свои показания суду. Но здесь мы имеем дело с существенным отличием между процедурой дачи письменных и устных показаний. Я, а также любой из присутствующих здесь представителей заинтересованных сторон, могу подвергнуть вас перекрестному допросу. — Он помолчал и добавил: — Я хотел бы напомнить вам о том, что дача заведомо ложных показаний под присягой — это очень серьезное преступление.

Воцарилась гробовая тишина. Он продолжал пронизывать нас обвиняющим взглядом, и некоторые члены экипажа «Мэри Дир» принялись беспокойно ерзать на своих стульях. Вдруг он отвернулся и сел. Секунд тридцать молчание, в которое его речь погрузила всех присутствующих, продолжало висеть над залом. Затем он снова медленно поднялся и произнес:

— Гидеон Пэтч.

Пэтч сидел совершенно неподвижно, глядя в одну точку перед собой. Он даже не пошевелился. Я успел предположить, что он не услышал своего имени. Но затем он повернул голову и посмотрел на Холланда. Тихо и медленно, как человек, который не может поверить в то, что решающий момент наконец-то наступил, он поднялся со стула. Казалось, он собрался с духом, чтобы справиться с ситуацией, и твердым решительным шагом прошел через зал и занял место на свидетельской трибуне.

Это разрядило напряженность, и присягу Пэтч приносил под гул голосов и шарканье ног. Впрочем, весь этот приглушенный шум стих, как только Холланд начал задавать вопросы, а Пэтч едва слышным голосом на них отвечать.