Дэвид обнимает жену одной рукой.
— Конечно, это будет первый раз... когда рассказываю я. — Он смотрит на женщину сияющими глазами, и что-то проскальзывает между ними двумя, наполняя собой сумрачное пространство и сжимая сердце Лилли. — Ну хорошо... прежде всего, это было ещё в те доисторические времена, когда мои волосы были чёрными, а хозяйство работало.
Барбара шутливо стукает его кулаком в плечо.
— Эй, можно ближе к делу? Эти люди могут обойтись и без полного отчёта о твоей мочеполовой системе.
Грузовик с грохотом переезжает через железнодорожные пути, крытый кузов дребезжит. Дэвид хватается за своё сиденье, делает глубокий вдох и ухмыляется.
— Дело в том, что мы были всего лишь детьми... но влюблёнными до безумия.
— Ничего и не изменилось... Бог знает, почему, — с самодовольной улыбкой вставляет Барбара, бросая на него выразительный взгляд.
Дэвид показывает ей язык.
— В общем, так или иначе... мы оказались на пути в самое прекрасное место на Земле — Игуасу в Аргентине — ничего не имея с собой, кроме одежды на наших плечах и около сотни баксов в пересчёте на песо.
Барбара опять вмешивается:
— Если мне не изменяет память, «игуасу» означает «глотка дьявола», а вообще это река, которая протекает через Бразилию и Аргентину. Мы прочитали об этом месте в путеводителе и решили, что это было бы идеальное приключение.
Дэвид вздыхает.
— Ладно, так или иначе... мы добрались туда в воскресенье и до ночи понедельника шли пешком вверх по течению — может быть, миль пять — к этому невероятному водопаду.
Барбара вскидывает голову.
— Пять миль?! Ты шутишь? Скорее двадцать пять!
Дэвид подмигивает Лилли.
— Она преувеличивает. Поверьте мне... там было всего километров двадцать-тридцать.
Барбара игриво складывает руки на груди.
— Дэвид! Сколько километров в одной миле?
Он вздыхает и качает головой.