Убийства, в которые я влюблен

Наступила тишина, продолжавшаяся так долго, что он было подумал, не положила ли она трубку.

— Но сейчас — сейчас так поздно, — наконец проговорила она.

— Вчера тоже было поздно.

— Я хочу сказать, слишком поздно, чтобы взять что-то в банке.

— Да кто про это говорит? — вскричал он, но потом приглушил в себе нетерпение и поднимавшуюся панику и спокойно сказал:

— Я возьму чек, что угодно. Только будь там.

Он понял по наступившему молчанию, что она уловила неубедительность его слов, но было поздно пытаться изменить.

— Нельзя как-нибудь в другой раз? — попросила она.

— Нет. Это должно быть сегодня ночью.

— Но я — я не одна сегодня.

— Ну и что? — агрессивно наступал он. — Скажи что-нибудь. Больная подруга. Что-нибудь придумай. Но ты должна приехать.

Он почувствовал нежелание, презрение, горечь в ее тоне, когда она ответила:

— Хорошо. Я приеду.

Он резко нажал на педаль, и машина, взвизгнув тормозами, остановилась. Быстро переключил на заднюю передачу и отъехал назад.

«Если бы я ехал чуть быстрее, — подумал он, ощущая одновременно страх и облегчение, — я бы не сумел остановиться вовремя».

В свете фар он увидел глубокую расселину посреди дороги, там, где грунт просел и обвалился в заброшенную шахтную выработку. Он подождал, пока улеглось возбуждение от радости, что он едва избежал опасности, и потом вышел из машины. Прошел несколько шагов вперед и остановился на краю провала овальной формы. Поднял с земли камень и бросил его в яму. Он слышал, как тот несколько раз ударился и отскочил от стенок, и потом не было ни звука. Достиг ли он дна или все еще летел вниз, он не знал.

Лихорадочно соображая, Оуэн пошел назад к машине. После некоторого раздумья он завел ее, перевел на первую передачу, свернул с шоссе, пересек неглубокий кювет и стал объезжать опасное место по чертополоху и золотарнику, которые скреблись по дну машины. Объехав расселину, он выехал на шоссе и остановился. Потом вернулся к яме пешком, обошел ее и остановился в ожидании. У него был с собой фонарь, и время от времени он поглядывал на часы. Было десять минут первого, когда он заметил свет фар.

Он был уверен, что это Сибил, потому что никто другой не поехал бы этой дорогой в такой час. Он посигналил фонарем, и машина остановилась.

— На дороге обвал, — сказал он. — Сразу за поворотом. Тебе отсюда не видно из-за кучи камней.

— Где твоя машина?