Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник

– А почему вы сами не хотите его приготовить? – ехидно поинтересовалась Иветта.

– Тогда это уже не будет наградой,

– А чем займется доктор Кляйн?

– Похоже, она уже подумывает о том, чтобы выбыть из команды.

– Почему? – удивилась Иветта. – Ей надоело?

– Похоже, она сорвала злость на том фотографе. – Мюнстер усмехнулся Иветте, заметил взгляд Карлссона и тут же принял серьезный вид.

– Она мне все рассказала, – возразил Карлссон. – Дралась не она, а двое ее друзей.

– Это не очень профессионально, – заметил Мюнстер. – Она попала в газеты. Потом эта драка с фотографом, и она снова попадает в газеты. Это все равно, как если бы в нашем расследовании участвовала Бритни Спирс.

Карлссон покачал головой.

– Я думаю, она почувствовала, что слишком много на себя берет. Она чувствовала, что подвела Джанет Феррис. – Он смял обертку от бутерброда и швырнул ее в мусорное ведро. Шарик отскочил от края и упал на пол. – Вообще-то мы и сами, прямо скажем, не на высоте.

В дверь постучали, и показалась голова женщины.

– К вам посетитель, сэр, – извиняющимся тоном объявила она.

Лорне Керси было лет тридцать пять – сорок, решил Карлссон. У нее были коротко подстриженные каштановые волосы и круглые очки. Она не пользовалась косметикой, но носила небольшие сережки, а ее изящные пальцы украшали кольца. Она завернулась в огромную оранжевую куртку и обула теплые сапоги, но все равно, похоже, мерзла. Ее муж, Мервин, был низеньким пухлым человечком с седеющими волосами и выглядел старше жены. Он сидел словно аршин проглотил, почти не шевелясь и сложив ладони, как при молитве. Время от времени Лорна протягивала руку и нежно прикасалась к мужу – к плечу, руке, бедру, – чтобы утешить его, и тогда он смотрел на нее и улыбался.

– Я не хочу зря тратить ваше время, – сказала она.

– Я так понимаю, речь пойдет о Роберте Пуле. Я руковожу расследованием, и мне очень интересно узнать, что вы хотите нам сообщить.

– В том-то и дело. Человека, которого мы знаем, зовут вовсе не Роберт Пул. Так что, может, это кто-то другой.

– И как же его зовут?

– Эдвард Грин.

– Продолжайте.

– Все дело в фотографии. На фотографии точно он.