Лампа бросала на дальнюю стену слабый свет, едва видный на почерневшем камне. Жутковатое светлое пятно, дотягивающееся до потолка храма. Он подошел поближе и посмотрел на третью фигуру:
– Господь всемогущий!
Она тоже состояла из каких-то пятен или подпалин. Но отличалась от двух других, потому что была частично одета. Тощее тело обвивали черные лохмотья. Руки и ноги больше походили на голые кости, а резкое лицо искажало отвращение. Подобие нижней челюсти отвисло. Как и у других, у нее были огромные бледные глаза, в которых читалась странная радость. На голове болталось что-то вроде капюшона. А в длинной руке оно зажало палку или скипетр.
– Не представляю, что это, – сказал он в микрофон. – Но оно находится внутри храма Последнего Собора. На стене. Похоже на человека. И у двери есть такое же. А третье – в дальнем конце. – Кайл осторожно шел по мягкому полу. Нужны кадры с нейтральным фильтром: он немного поснимал обе фигуры, но в основном внимательно посматривал вокруг, ему уже казалось, что в этом полуосвещенном сарае есть кто-то еще.
И снова: быстрый шорох листьев в другом конце храма, куда почти не доставал свет.
– Мать твою! – Не успел он повернуться на звук, как его что-то задело.
Кайл потерял равновесие. Дернулся вправо, упал на колено. Правая рука попала во что-то холодное и мокрое. Колено, прикоснувшееся к полу, тоже моментально промокло. Он яростно дернул рукой – и ничего не нащупал. Встал, ничего не понимая в этой темноте и смраде. «Хватит. Успокойся». Рядом с ним ничего не было. И у трех других стен, еле освещенных светодиодами, тоже. Но что-то тонкое и хрупкое коснулось его шеи – так бывает, когда в осеннем лесу задеваешь лишенную листьев ветку.
Задержав дыхание, шепотом уговаривая себя не трогаться с места, он развернул камеру на штативе и снял облезающие стены, черное дерево и странные пятна. Ничего не двигалось. Он сглотнул:
– Это необъяснимо, но здесь постоянно ощущается чье-то присутствие. Мне это не нравится.
Волоча за собой тяжелую камеру со штативом, Кайл прошел через храм и выбежал наружу, оглядываясь через плечо, как будто боясь снова услышать шаги у порога.
– Слуховая и зрительная галлюцинация. Больше ничего.
«Конечно». Он же видел в тусклом свете, что там ничего нет. Сквозь дверной проем снял слабый свет на дальней стене, но не увидел никакого движения. Запись он посмотрит и послушает позже. Ему не хотелось смотреть на жуткие фигуры здесь, рядом с заброшенным храмом.
Переведя дыхание, Кайл быстро упаковал вторую камеру и штатив. Обвел взглядом двор, представил, что на него кто-то смотрит из окон и сквозь дыры в стенах. «Маленькие лица». Он встряхнулся – собственные мысли бесили. Крикнул:
– Дэн!
Нет ответа. Тогда кто шумел? «И дотронулся до тебя в храме?» Громче:
– Дэн!
Нет ответа.
Небо покраснело – пока он не зашел в храм, оно еще было серовато-синим. А еще перед глазами плавало какое-то пятно. Кайл посмотрел на солнце под низкими облаками, пытаясь проморгаться.
«И что делать?»
Нужно еще найти домик сестры Катерины. Все придется делать самому. По крайней мере пока Дэн не соизволит появиться и сделать, мать его, свою работу. А это значит, что у всей съемки будет нарушена композиция, и свет он как следует не выставит, и с двух камер снимать не сможет. Да еще и со звуком придется возиться самому, с одним-то микрофоном.