– Гленн, у меня на проводе детектив-констебль Роубак из Большого Лондона. Говорит, что ему нужна помощь кого-нибудь из Хоува. Можно соединить с тобой?
– Конечно.
Полицейские из Большого Лондона считали себя элитой и, общаясь с провинциалами, частенько проявляли высокомерие. Но сегодня был не тот случай. Гленн услышал вежливый, доброжелательный голос:
– Привет. Не мог бы ты мне помочь? Мы тут разыскиваем пропавшую женщину. Ее зовут Тина Маккей. Тридцать три года, шеф-редактор в одном из лондонских издательств. Ее не видели с вечера среды, девятого июля; у нее было назначено свидание, на которое она не пришла.
Гленн записывал информацию в блокнот.
– Мне это имя знакомо. Нам присылали ее фотографии. И в газетах про эту Тину Маккей много писали, верно?
– Да. Она в издательском мире человек известный. В последний раз ее видела коллега незадолго до семи часов – Тина Маккей выходила из издательства. Забрала автомобиль из многоэтажного паркинга поблизости – у нее с ними долгосрочный договор. Охранник отвлекся: на двух машинах одновременно сработала сигнализация. Он видел, как выезжал ее автомобиль, но с такого расстояния не разглядел, кто сидит за рулем. С тех пор о Тине Маккей ничего не известно.
– Вы ведете расследование по категории «убийство»?
После короткой паузы:
– Вообще-то, у нас нет трупа, но похоже, что это именно тот случай.
– Чем я могу быть полезен?
– Я просматривал расходы Тины Маккей. Она подала стандартное требование в бухгалтерию о возмещении расходов за неделю, заканчивающуюся четвертого июля. Приложила квитанцию за бензин с автозаправки на Олд-Шорэм-роуд в Хоуве, датированную двадцать девятым июня.
Гленн посмотрел на календарь:
– Это было воскресенье?
– Да. В требовании она написала только: «Ланч, Роберт Мейсон». Ни ее родным, ни коллегам это имя не известно. Похоже, она никому про этого человека не говорила.
– Но если она вписала его имя в требование, значит это как-то связано с работой, – сказал Гленн.
Его собеседник иронически хмыкнул:
– При условии, что Тина Маккей не мухлевала с отчетами. Ты ведь знаешь, как это делается!
– Я? – делано возмутился Гленн. – Понятия не имею. Я человек порядочный.
Констебль Роубак рассмеялся: