Он надеялся, что утром обнаружит ответ. Он проверял почту несколько раз: перед отъездом на работу и уже в больнице.
Майкл чувствовал, как в нем нарастает тревога: огромная, темная. Сколько еще он будет откладывать звонок Аманде? Он не хотел показывать ей свое волнение. И в игры играть тоже не желал. Существовали различные сложные ритуалы, сопровождавшие любовные игры. Но он не собирался в них участвовать. Он просто хотел снова услышать ее голос.
Майкл снял трубку и набрал рабочий номер Аманды.
Звонкий женский голос ответил ему, что Аманда сейчас на деловой встрече и в офисе появится не раньше полудня. Он заколебался, когда девушка спросила, не надо ли что-нибудь передать, но потом поблагодарил, сказав, что перезвонит позже.
Майкл чуть-чуть успокоился. Деловая встреча? Что ж, это все объясняет. Вероятно, она вернулась слишком поздно, решила ему не звонить, а сегодня утром так спешила, что не проверила почту.
Надо было продолжать прием. Майкл предупредил секретаршу, чтобы немедленно соединила, если будет звонить Аманда Кэпстик, а потом пошел к двери – встречать следующего пациента.
Ничего страшного, придется подождать до ланча. К тому времени Аманда наверняка позвонит.
Однако она так и не позвонила.
42
«Даже если тебе завяжут глаза, ты все равно поймешь, что находишься в отделении полиции», – думал Гленн Брэнсон. Покрытые линолеумом полы, длинные обшарпанные коридоры, стандартные информационные стенды – все это вполне можно увидеть в любой больнице, школе или другом общественном здании с большим числом посетителей. Но здесь не было ни больничного запаха, ни гомона детских голосов. В полицейском участке существовала своя собственная энергетика. Постоянно звонящие телефоны, дружеские насмешки, кладбищенский юмор, неизменная сосредоточенность, ощущение того, что ты причастен к общему делу. Гленну это нравилось.
Понедельник – футбольный день. Все говорили только о матчах, которые смотрели в выходные. Гэри Ричардсон, сидевший за столом позади Гленна, прежде был профессиональным голкипером в клубе, но после травмы колена оставил спорт, поступил в полицию и теперь, как и Гленн, служил детективом-констеблем. Высокий пижон с волосами, густо напомаженными гелем. Гленн слышал его голос:
– Ёлки, да что же такое случилось в субботу с нападающим? Разве можно быть таким мазилой? Это настоящая катастрофа, к чертям собачьим! Они сегодня – худшая команда в лиге!
Нетронутый сэндвич с беконом лежал на столе Гленна. Салфетка, в которую он был завернут, пропиталась жиром. Была середина рабочего дня. Он уже провел на месте около часа, расслабился в тепле, слушая разговоры коллег, находясь среди живых. Гленн любил футбол, но сейчас его мысли были заняты совсем другим.
Он еще не отошел после вскрытия Коры Берстридж. Надо бы перекусить, подзарядиться энергией, он находился в морге с половины девятого утра и не завтракал, однако кусок не лез полицейскому в горло. Он мог лишь неторопливо прихлебывать из кружки приторно-сладкий чай.
Детективы-констебли разместились на первом этаже отделения полиции Хоува, в узкой комнате, в которую затиснули дюжину столов: по шесть с каждой стороны, развернув их так, чтобы сотрудники сидели лицом друг к другу. В дальнем конце помещения, за шкафами с папками, стоял большой овальный стол, предназначенный для проведения совещаний по профилактике преступности.
У входа располагалась рабочая зона с единственным компьютером, древней электрической печатной машинкой и телевизором. Посреди кабинета находился закрепленный на потолке телевизионный экран, где бегущей строкой непрерывно транслировалась периодически обновляемая информация: описания разыскиваемых преступников (с пометками вроде «вооружен» или «особо опасен»), номера машин, которые следует задержать, и всякое другое, что необходимо знать полиции Суссекса, включая статистику раскрываемости преступлений.
В настоящий момент на экране светились яркие буквы, сообщавшие: «СРЕДНИЙ УРОВЕНЬ РАСКРЫВАЕМОСТИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ЗА ИЮНЬ 1997 ГОДА – 26,2 %».
– Ну и вот, значит, звонят мне в воскресенье в половине четвертого утра, – услышал Гленн возбужденный голос еще одного своего коллеги. – Два гомика вечером в субботу зажгли свечи, чтобы «создать надлежащую атмосферу». И благополучно уснули, после того как надлежащая атмосфера сделала свое дело. В результате спалили не только свою квартиру, но и еще три соседние. Однако жертва только одна, и знаете кто? Кот. Парень из шестой квартиры выбросил его из окна, и тот разбился.
У Гленна промокли ноги – он угодил в глубокую лужу, костюм на нем был влажный от дождя. На него дул холодный воздух из кондиционера, да еще вдобавок от окон сквозило.
Он выглянул в окно. Зрелище не ахти какое: асфальтовая крыша нижнего этажа, парковка, несколько гаражей, ветки деревьев, раскачиваемые ветром. С парковки выезжала патрульная машина, «дворники» на лобовом стекле боролись с дождем, а неподалеку какой-то бедолага крутил педали велосипеда, пластиковый плащ развевался у него за спиной.