– Вот все это? – ахнула Лин.
Та кивнула.
Лин даже представить себе не могла, сколько на это ушло времени и сил. Это ведь не какое-нибудь там превращение – это настоящее творение.
– В этом месте есть что-то волшебное. Мы с тобой сможем создавать новые сны. Мы все здесь сделаем прекрасным. – Вай-Мэй прикусила губу. – Ну, что, хочешь поучиться?
– Показывай, – сказала Лин. – Показывай все!
Вай-Мэй зашагала к тщедушному, полуофомленному деревцу на вершине холма.
– Вот. Смотри.
Она пропустила пальцы сквозь тонкую листву, взялась покрепче, закрыла глаза, сосредоточилась. Кора потекла, как расплавленный свечной воск, и ствол, застонав, прянул ввысь на несколько футов. Массивные ветки выстрелили во всех направлениях и немедленно покрылись бело-розовыми цветами.
Вай-Мэй отшатнулась, резко выдохнув.
– Ну вот, – сказала она, вытирая рукой взмокший лоб.
На девушек дождем заструились цветы. Один запутался в волосах Лин. Она вытащила его, потерла меж пальцев бархатистые лепестки, ощущая в сердцевине что-то древнее, изначальное, какую-то электрическую связь со всем сущим. Будь она настоящим ученым, она бы сейчас закричала что-нибудь типа «ага!», или «эврика!», или даже «вот ведь черт!», но только никакие слова на свете не могли выразить магию этого мгновения.
– Теперь твоя очередь. – Вай-Мэй скособочила рот, задумчиво прикусив щеку изнутри. – Нам понадобятся зрительские места для нашей оперы. Вот, попробуй для начала превратить этот камень в стул.
С тем же успехом она могла попросить Лин снять с неба луну и положить под стекло.
– Но как?
– Начни с того, что положи руки на камень.
Лин сделала, как ей сказали. Камень оказался холодный и безучастный, как глина, ждущая прикосновения скульпторских рук.
– Думай только про стул, не про камень. Увидь его у себя в голове. Как во сне. Получается?
– Ага.
– И на что он похож?
– Это красный с золотом трон, под стать жене императора.