– И чем ты тогда отличаешься от этих ушлых жуликов с Сорок Второй? Ты же настоящий талант, Шеба. Тебе нет нужды притворяться.
Эви села и прожгла его взглядом.
– Я не для того притащилась на вечеринку, чтобы выслушивать от тебя нотации, Сэм Ллойд. Ты вообще тыришь бумажники! И не надо делать вид, что ты лучше меня.
– Я-то? Я точно и вор, и мошенник. Но не ты, детка. Тебе, к несчастью, не все равно, я тебя знаю.
– Нет, не знаешь, – отрезала Эви, снова падая назад. – Ты только так думаешь, потому что ты – мой фальшивый жених. Никто на самом деле никого не знает. Все мы – просто бруски пирсовского мыла; расхаживаем тут, такие чистые и блестящие, а останутся от нас все равно одни обмылки.
– И что же тогда реально?
– Не знаю, Сэм. Я больше ничего не знаю. И… не хочу об этом даже думать.
Вечер стремительно сдулся.
– Ну, пока ты еще не совсем в сопли, красавица, мне нужны твои профессиональные услуги.
Эви расхохоталась и зааплодировала – о-чень мед-лен-но.
– Надо было сразу догадаться. Казалось бы – ан нет! Ты сегодня на шоу не явился, так что я тебе тоже ничего не должна.
– Прости, куколка. Мне правда очень жаль. Я в последний момент получил весточку от канарейки.
– От кого?!
– Ну, от моего… как ты там его окрестила? От жутика.
– А, от этого… – Эви сдула со лба загулявший локон.
– Он вообще почти никогда сам на связь не выходит. Это я его всегда ищу и на голове прыгаю. А тут он мне сунул под дверь записку: приходи, дескать, в радиомагазин к девяти.
– Надеюсь, там, по крайней мере, передавали мое шоу, – проворчала Эви. – Ну? И что ты в итоге узнал?
– А вот это самое смешное. Он так и не явился.
– Что-то многовато этого стало в последнее время, – заметила Эви.
– Когда я туда добрался, магазин стоял темный и запертый. Я бы легко вскрыл замок, но если бы меня на этом замели, это вряд ли бы укрепило твою репутацию – жених Провидицы-Душечки, и вдруг за решеткой, – сказал Сэм. – В общем, мне это не нравится. Пованивает чем-то скверным.