– О, разумеется.
Марлоу встал у его кровати и внимательно осмотрел металлическую клетку, до сих пор позволявшую ему дышать.
– Я сам изобрел эту штуку, знаешь? Хорошие легкие она не заменит, но я над этим работаю. Я так понимаю, ты тоже любишь всякие механические приспособления?
Джерико снова не ответил.
– Ну, ладно. Тогда скажи мне, – игриво продолжал гость, – каково, по-твоему, величайшее изобретение человека?
Джерико легонько повернул в его сторону голову и посмотрел прямо в глаза.
– Бог.
Он ждал, что посетитель будет потрясен или испуган. Ждал проповеди. Но вместо этого Марлоу отечески положил ему ладонь на лоб и сказал тихо, но твердо:
– Я собираюсь помочь тебе, Джерико. Ты встанешь с этой кровати. Ты снова будешь ходить и бегать. Я не остановлюсь, пока не добьюсь этого, обещаю тебе.
Тут-то ловушка надежды и захлопнулась за ним.
Марлоу выполнил свое обещание. Но у любой сделки с дьяволом есть свои нюансы. За последние десять лет отношение Джерико к Марлоу эволюционировало от поклонения к бунту, а затем – к отторжению.
Отцы и дети, говорите…
– А что, если я больше не хочу быть вашим экспериментом или выставочным экспонатом? – спросил Джерико. – Что, если я хочу принадлежать себе самому?
Глаза Марлоу вспыхнули. Джерико очень хорошо знал этот взгляд. К неподчинению великий муж относился безо всякой снисходительности.
– Хочешь принадлежать себе самому? Отлично, принадлежи. Но без вот этого.
Марлоу взял флакон с голубой сывороткой и сунул к себе в карман.
Джерико поежился. В какую игру с ним теперь будут играть?
– Вы этого не сделаете, – попробовал он. – Вам слишком дороги ваши эксперименты.
– Что делать, начну сначала с кем-нибудь другим.
– Если бы вы это могли, давно бы уже начали. И новый золотой мальчик или девочка уже стояли бы рядом с вами на сцене.