– Так какое? – повторил мужчина свой вопрос.
Трейси сглотнула и кивком указала на последнюю тарелку.
– Покрытое помадкой? Отличный выбор.
Грэм взял два пирожных с большой тарелки и разложил их по маленьким. И одну из них поставил перед Трейси.
–
Может, если она будет его слушаться и делать все, что он велит, то он ее отпустит? Может быть, Джемайма его чем-то разозлила? Может быть, она не стала есть пирожное?
Все свои силы Трейси сосредоточила на том, чтобы поднести пирожное ко рту. Страх сводил ее челюсти, но ей удалось откусить самый кончик.
Создалось впечатление, что в ее высохший, как пустыня рот попал кусок сухой губки, который и застрял в нем.
– Ты что, не голодна, милая? – спросил Грэм.
Не зная, какого ответа он ждет, Трейси молча покачала головой.
Кивком он показал, что понял ее, и остатки пирожного исчезли у него во рту.
– Мне кажется, тебе нужно выпить чашечку чая.
Неожиданно Трейси поняла весь идиотизм своего положения. С какого перепугу она должна выполнять все, что он ей говорит? Ведь речь идет о ее жизни. Он ее похитил, напоил наркотиками, лишил ее свободы, а теперь еще и кормит! А она сидит, как одна из этих гребаных идиоток-кукол, с вымытым лицом и заколками в волосах…
И тут Трейси зацепилась за эту мысль. У нее заколки в волосах и одна свободная рука. Ей надо постараться сохранить способность рассуждать, пока эти две мысли не соединятся во что-то стоящее.
Мучитель поставил перед ней чашку чая и добавил в него молока.
– Будь умницей и выпей чай.
Трейси протянула руку к чашке, хорошо помня, как он реагировал на ее последний отказ повиноваться.
И поставила чашку назад на блюдце, покачав при этом головой.
Он выпрямился на стуле и нахмурился.
– Трейси, прошу тебя взять чашку.