— А чем ты занималась в свои выходные?
— В кино ходила. Понимаешь, Харви, я больше не хочу оставаться одинокой. Ты способен это понять?
Я кивнул.
— И еще, Харви…
Мне пришлось улыбнуться. Как бы Лидия меня ни злила, когда она улыбалась, мне ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ. Мне никогда еще не доводилось видеть такую искреннюю девичью улыбку и, сами понимаете не мог же я сидеть с кислой физиономией, когда мне так улыбались.
— Я рада, что ты улыбаешься, Харви, — продолжила она. — Пусть сейчас у тебя в карманах гуляет ветер, но ведь, найдя колье, ты получишь целых пятьдесят тысяч. Да?
— Если найду.
— Пятьдесят тысяч долларов, Харви. Ты поделишься со мной поровну?
— Нет, это слишком жирно, — покачал головой я. — Тебя немного заносит, детка. Сперва ты крадешь колье, затем позволяешь Сарбайнам его отобрать и при этом еще рассчитываешь на половину вознаграждения…
— И да и нет, — сказал Лидия.
— В каком смысле? Разве ты только что не попросила половину?
— Но ведь это мое колье! — воскликнула Лидия.
— Нет, не твое. И ты прекрасно это знаешь. Оно принадлежит Сарбайну по закону. Может, ты это имела в виду, говоря, что не похищала колье?
— Нет, — сказала Лидия. Она уже прикончила второй коктейль и начала говорить медленнее, с расстановкой. — Нет, Харви, я имела в виду совсем не это.
— Но ты признаешь, что спрятала колье в кусок сала?
— Нет, Харви. Нет. Все гораздо сложнее и запутаннее, чем ты думаешь.
— Понимаю. Допустим, что это так. Тогда скажи мне вот что, Лидия… Только ответь начистоту…
— Почему ты продолжаешь называть меня Лидией?
— Я уже привык к этому имени.
— Но ведь вы познакомились только сегодня. Я имею в виду — сегодня утром. Когда ты успел привыкнуть?