— И не можете…
Я горестно потряс головой и поманил пальцем Лидию.
— Вы правы, милая тетя. Я — последний подлец. Я потом постараюсь написать вам письмо. А пока самое разумное для нас — как можно быстрей унести ноги.
— Прямо сейчас?
— Боюсь, что да.
— Что ж, — сварливо произнесла тетя Эвелина. — Раз нужно, то нужно. Но знай, Харви Крим, что я о тебе не лучшего мнения. — Она повернулась к Лидии. — Оставь себе это платье, милочка. И загляни в комод — там полно свитеров. Выбери себе какой-нибудь по вкусу, а то ночь обещает выдаться прохладной.
Лидия заспешила наверх, на ходу утирая слезы. А тетя присела на кушетку и свирепо уставилась на меня.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Я медленно вел автомобиль по аллее в сторону шоссе, до которого от дома тети Эвелины было около двухсот ярдов — так уж раньше строили подобные особняки. Лидия без умолку твердила мне, чтоб я не смел так грубо обходиться с такой замечательной тетей, а я уже готовился пояснить, почему в данных обстоятельствах поступить по-другому было никак нельзя, когда мои фары выхватили из темноты машину, которая, стоя поперек дороги, полностью перегораживала проезжую часть.
Я притормозил и был вынужден остановиться. Марк Сарбайн прошагал перед носом моего автомобиля и распахнул дверцу с моей стороны.
— Вылезай, Крим, — коротко приказал он, для вящей убедительности помахав у меня перед носом толстым, 45-го калибра, уродцем с обрубленным рылом. — И ты тоже, Южная Роза, — кивнул он Лидии. — Вылезай из машины и не двигайся.
За спиной Сарбайна возникла его жена — высокая, величественная и великолепная. И ни в коей мере не озабоченная происходящим.
— Стой на месте, Крим, — прикрикнул на меня Сарбайн. — Не шевелись
— Я уже понял, — согласился я. — И стою смирно. Но это ведь просто ребячество, мистер Сарбайн.
— Позволь уж мне судить, — ухмыльнулся он.
— Я хочу сказать… Как вы собираетесь поступить с нами?
— Убить, конечно!
— Нет, — я выдавил слабую улыбку. — На мокруху вы не пойдете.
— Почему, хотел бы я знать?
— Потому что это глупо. А вы — человек разумный. Разумные люди не убивают всех подряд, кто действует им на нервы. Так поступают только слабаки и психи.