– Меня волнует не копирование работы – я хотел бы знать, в чьи ручки она попала. Я с удовольствием поделюсь своими исследованиями с кем угодно, но буду чувствовать себя полным идиотом, если выясню, что их украли.
Монти подождала, пока отец снова обратил внимание на мясо, и отпила вина.
– Папа, чем ты занят в этот уик-энд?
– Буду работать над темой псориаза – готовить урок для директора школы, черт бы его побрал! Для Кроу.
– Дома?
– Да. А что?
– Я просто поинтересовалась, не собираешься ли ты заглянуть в старую лабораторию?
Он пожал плечами:
– Таких планов у меня нет. Откровенно говоря, сейчас она наводит на меня уныние.
Отлично, подумала она про себя.
69
Гонолулу. Суббота, 26 ноября 1994 года
На темно-синей поверхности Тихого океана контур белой лошади блестел, как выложенный из фольги. Через интерком пилот объявил, что линия отелей, стоящих плечом к плечу за полосой белого песка, и есть Вайкики-Бич. Пёрл-Харбор, сказал он, чуть дальше отсюда. По местному времени двенадцать часов, и на уровне земли температура двадцать пять градусов тепла по Цельсию. Он выразил надежду, что скоро снова сможет приветствовать всех на борту «Америкэн эрлайнз», и пожелал всем хорошего дня в Гонолулу.
Чарли Роули, застегнув ремень безопасности, сидел в кресле с прямой спинкой; последняя сигарета, выкуренная во время полета, была раздавлена в маленькой пепельнице. Роули устал от долгого полета и слишком большого количества порций «Кровавой Мэри».
В зале прибытия пышноволосый мужчина в форме пилота высоко над головой держал плакатик с его именем. Рядом с ним стоял невысокий темнокожий человек, облаченный в коричневый шелковый костюм с шоколадным отливом и белые мокасины.
Пилот немедленно перехватил его чемодан и папку, а невысокий человек протянул руку:
– Мистер Роули? Дон Сонтари, президент «Бендикс Хило». Добро пожаловать на Гавайи. Как мы говорим,
Роули пожал его руку; она была тонкой и скользкой, как и его голос.
– Как поживаете?
– Надеюсь, полет был приятен? – Беглый взгляд обшаривал лицо Роули.