Обратный отсчет,

– Внедриться в его группу, раскрыть ее ответвления и связи, понять цель.

– А вам известно, почему этого человека сочли опасным?

Эразм бросил взгляд на своего начальника:

– Нет, к этой информации я доступа не имел.

– Давайте продолжим с того момента, когда вы вступили в контакт с Джулианом Трентом.

– Поначалу, честно скажу, я ничего не понимал ни в его философии, ни в политических амбициях. А потом я понял, что Джулиан Трент начал решительно и быстро радикализироваться. Однажды он решил, что мы должны удалиться от мира, но истинную цель этого шага он держал при себе. Каждому из нас предстояло сыграть свою роль, все как будто было расписано заранее. Мы знали, что будем участвовать в масштабной акции и не сможем отказаться в последний момент.

– Кто в этом участвовал?

– Все, кроме последнего заложника, который прибыл позднее. Атмосфера была тяжелая. Все следили друг за другом. Я не мог ни сбежать, ни связаться с внешним миром. Каждый знал только свою роль. Джулиан Трент всеми манипулировал.

– Вы не знали, что он собирается убивать?

Догадался, но ничего не успел сделать. Я часто задавал себе вопрос: не разгадал ли он мою двойную игру? А потом, другие не боялись, они как ослепли. Были заворожены его словами еще больше, чем действиями, как, например, когда он рассказал о голосовании в Сети или о том, как он побывал в Кэмден-тауне, смешавшись с толпой.

– Все-таки это был он! – воскликнула Клара. – Вы говорите, что не имели связи с внешним миром. Но ведь это вы вышли на связь с Томом Лоутоном?

– Чтобы создать шумиху вокруг этого захвата заложников, Тренту нужны были внешние связи. Мы дали ему координаты некоторого количества своих знакомых, которые могли быть ему полезны, а он выбрал из них.

– Кому вы должны были докладывать в полиции?

– Напрямую мистеру Чемберсу.

– До какого момента вы продолжали поддерживать связь с ним? – спросил Джеймс, все сильнее нервничавший и испытывавший разочарование от того, что его друг все эти последние дни обманывал его, многое недоговаривая.

Клара чувствовала, что Марк Чемберс чувствует себя неуютно; он то и дело бросал взгляды на камеру и ерзал на стуле, словно готовый вскочить и что-то предпринять, если Эразм расскажет о какой-нибудь компрометирующей детали.

– Связь прервалась за много недель до начала истории с захватом заложников. Как только Джулиан Трент решил нас изолировать, я лишился всех средств связи. Наши телефоны были уничтожены. Работал только его аппарат, но он, как мне кажется, часто менял симку.

– Остальные, заложники или нет, ни о чем с вами не разговаривали?

– Нет.

– Вы даже не знали их имен? – спросил Уэйн.