Как ты смеешь

– Волосы? А зачем… они не были мокрые.

– Нет, были, – отвечаю я. – Были.

Она опускает скребок.

– Хм, – говорит она и наконец удосуживается взглянуть на меня. – А ты, значит, мне не доверяешь.

– Нет, я…

– Полицейские… это они тебя надоумили?

– Нет, – отвечаю я, – я просто вспомнила. Сначала забыла, а теперь вспомнила. Я просто пытаюсь… Колетт, Уилл был в одном полотенце, а твои волосы…

Что-то происходит. С ее лица улетучивается заученное бесстрастное выражение, и на нем проступает сильнейшая обида, шок. Как будто я сказала какие-то очень жестокие слова.

– Перед выходом я приняла ванну, – отвечает она. – Я всегда так делаю.

– Но тренер…

– Эдди, – чеканит она и смотрит на меня сверху вниз, воткнув свою палку в диванную подушку, как посох или меч, – тебе нельзя общаться с Бет.

У меня внутри все закипает.

– Потому что ей нужно только одно – вернуть свою любимую игрушку, – тихо произносит она, снова поднимает палку и со скрипом проводит по стеклу.

У меня в груди что-то сжимается, и я вдруг чувствую пальцы Бет на своем запястье.

А потом наконец говорю:

– Ты так и не рассказала мне про браслет.

– Браслет? – она наконец опускает палку и слезает с дивана.

– Мой браслет с подвеской.

– Что?

– С подвеской от сглаза. Тот, что я тебе подарила.