– Прайн сделает все, как я скажу, Эдди, – она накрывает мою руку своей, прижимает ее к своему острому плечу. – Он боится, что я заявлю на него за изнасилование или что похуже.
– Ты все заранее спланировала, – я чувствую, как в ее венах пульсирует кровь. – Вся твоя ложь…
– Моя ложь? – восклицает она. – Да ты только и делала, что лгала мне. Всю жизнь. А на самом деле всегда была хитрой лисой. Хладнокровной обманщицей.
– Я всем расскажу, Бет, – говорю я.
В меня словно вселяется бес, мозг лихорадочно работает, и я снова хватаю ее за плечи и пригвождаю к кафельной стене. Ее глаза пылают, губы сжаты.
Она пытается улыбаться, но эта улыбка похожа на жуткий оскал.
Моя рука взлетает так быстро, что я вскрикиваю от неожиданности, когда бью ее по лицу.
Но она даже не морщится. Ее глаза становятся чернее тучи, она опирается на стену, вытирает щеку о мокрую плитку, и голубые звезды размазываются по виску.
– Он сказал, что ненавидит себя за то, что сделал, – тихо и угрюмо произносит она.
Я не сразу понимаю, что речь идет об Уилле.
– Как будто я была грязью, в которой он испачкался, – она кладет руку на затылок и с неестественным спокойствием поглаживает его, как будто движется в рапиде. – Да кто он такой, чтобы говорить так обо мне?
С ее ресниц осыпаются блестки.
Я вспоминаю выражение его лица на фотографии.
– Ты бы видела, как он на меня смотрел, – говорит она. – Совсем как ты сейчас.
Я не знаю, что ответить.
– А потом, когда мы увидели их вместе, – продолжает она, – как они упивались своим спариванием. Ничего вокруг не замечали, а ты смотрела на них, как зачарованная.
Я вдруг узнаю прежнюю Бет – ту, с которой мы играли на детской площадке, на школьном дворе. Бет, которая приходила ко мне ночевать со спальным мешком. Бет с ленточками на велосипеде. Бет, которая запрещала мне ночевать у Кейти Лернер и всегда караулила меня у дома в день, когда я возвращалась с летних каникул. Которая была ростом мне по плечо, но всегда стояла за меня горой. А я за нее. Мы были одним целым.
– Но Бет, теперь тебе это не нужно, – говорю я и качаю головой. – Ты можешь остановиться.
Ее лицо неуловимо меняется, и она смотрит на мои руки на своих плечах. На голубые кисти, покрытые коростой краски.