Пропавшие девочки

– Копам повезло, когда они заполучили одного из членов этого клуба и смогли с ним поговорить.

Она делает многозначительную паузу, и я понимаю, о ком идет речь. О Николасе Сандерсоне. Сразу вспоминается анонимный комментарий под статьей на сайте «Вестника». «Он любит маленьких девочек». Ясно, что именно он – тот самый член клуба.

– Но даже ему мало что известно. Это закрытый сайт. Все одинаково заинтересованы в конфиденциальности: и создатели, и участники, и даже сами девочки.

К горлу подкатывает тошнота. Моя маленькая сестренка. Я вспоминаю, что в детстве у нее многие годы был воображаемый друг, говорящий кролик по кличке Тимоти. Он всегда всюду следовал за нами и очень любил сидеть у окна, поэтому Даре приходилось садиться в серединку.

Когда все пошло не так? Почему я ее потеряла?

– Это точно Андре. – Меня переполняют гнев и отвращение. Мне нужно было всадить в его морду канцелярский нож. Нужно было выцарапать ему глаза. – Я уверена, что это он. Значит, у него есть еще какое-то место, уединенное.

Марджи кладет руку мне на плечо. Это прикосновение меня удивляет.

– Если это так, если он виноват, полиция поймает его, – мягко произносит она. – Это их работа. Уже поздно. Поезжай домой и поспи. Родители наверняка за тебя волнуются.

Я отшатываюсь.

– Я не могу спать. – Мне хочется кричать, хочется что-нибудь разбить. – Вы не понимаете. Никто не понимает.

– Я все понимаю. – Она говорит со мной осторожно, словно я бешеная собака, которая может броситься на нее и укусить. – Ник, можно я расскажу тебе одну историю?

Я хочу сказать «нет», но она продолжает, не дожидаясь моего ответа:

– Когда мне было одиннадцать, я уговорила свою маленькую сестру попытаться переплыть реку Грин Ривер. Она хорошо плавала, и мы вместе делали это десятки раз. Но в тот раз на середине реки она начала задыхаться, захлебываться. И ушла под воду.

Глаза Марджи скользят мимо меня, словно она все еще смотрит на воду и видит, как тонет ее сестра.

– Доктор диагностировал у нее эпилепсию. Самый первый приступ случился тогда в воде, вот почему она начала тонуть. И после этого приступы случались у нее постоянно. Однажды по пути в школу она упала на бордюр и сломала ребро. Она всегда была покрыта синяками. Незнакомые люди думали, что она – наркоманка. – Марджи качает головой. – Я думала, что это моя вина. Что я как-то вызвала эти приступы, и что все из-за того, что я уговорила ее поплыть.

Теперь она смотрит прямо на меня. Долю секунды я вижу свое отражение в ее глазах. Я вижу себя в ней.

– Я начала сходить с ума, пытаясь оградить ее от всего. Я не отпускала ее ни на шаг. И это просто меня убивало, – улыбается Марджи. – Она отучилась в колледже в Калифорнии и переехала во Францию. Встретила парня по имени Жан-Поль, вышла замуж и получила французское гражданство. – Она пожимает плечами. – Думаю, ей просто нужно было отделиться от меня. И я ее за это не виню.

Не знаю, может, она ждет, что мне станет легче после этого рассказа, но мне не легче. Даже хуже. Она кладет обе руки мне на плечи и немного сжимает. Мы смотрим друг другу в глаза.

– Я просто хочу сказать, что это не твоя вина.

– Николь!