Обман

– А ты что, не можешь?

– Сэм, Шон – твой пациент. Препараты, которые он принимает, выписаны твоей рукой. Твоим почерком. Раньше с ним работал я, но потом Рэйчел отдала его тебе. Помнишь?

– Что? Он мой? И это мой почерк? Я никогда не забываю своих пациентов, это просто невозможно. Как же это случилось? – Я ошарашена не меньше, чем олень, попавший под ослепляющий свет фар.

– Не знаю, Сэм. С тобой в последнее время все в порядке?

Это Гэри забывает, кто его пациенты. Это он не может нормально делать свое дело. Не я. Это совершенно на меня не похоже.

– Да, я… я… – запинаюсь, не зная, что сказать. Нет, просто не укладывается в голове. Так это я все напутала с лекарствами Шона? Из-за меня он в таком тумане и не понимает, на каком свете находится? Потому что я назначила ему большую дозу дифенгидрамина вдобавок к хлорпромазину? Невозможно! Я бы никогда так не сделала!

Гэри встает, и в этот момент звонит телефон.

– Здравствуйте. Сэм Джеймс.

– Привет, Сэм. Это Рэйчел. Ну что, ты разобралась с Шоном?

– М-м-м… да. Извините, я что-то запуталась на минутку, и у меня абсолютно вылетело из головы, что сейчас у меня с ним индивидуальный сеанс. Но все улажено, не беспокойтесь. – Я издаю нервный смешок.

– Опять что-то с назначением медикаментов? – устало и как-то разочарованно спрашивает Рэйчел.

«Опять?»

– Нет, – уверенно отрицаю я, изо всех сил пытаясь изобразить бодрую и авторитетную личность, которую знают все в «Туфлосе». – Просто обычная ошибка.

– Перезвони мне, если считаешь, что я слишком тебя нагрузила. Я полагаюсь на тебя, Сэм. Мне нужно знать, что ты справляешься.

– Конечно, справляюсь. Так и есть. Вы же меня знаете.

– Хорошо, – с сомнением в голосе произносит Рэйчел. – Очень на это надеюсь.

4 января, 22:56

Мы с Эй Джеем сидим в каком-то безымянном баре в Ист-Виллидж, так что теперь нам можно целоваться на публике, не привлекая внимания знакомых. Пол усыпан опилками, а барные стулья ужасно неудобные. Телеэкраны расположены слишком высоко над барной стойкой – мне приходится вытягивать шею, чтобы видеть, что происходит, и не пялиться постоянно на Эй Джея. Нам не следовало бы встречаться на людях и притворяться, что между нами есть что-то общее или даже вообще есть о чем поговорить. Это очень неловко. Единственный способ избежать конфуза – напиться, забыть обо всем и позволить сексуальному притяжению помочь нам пережить этот вечер. Эй Джей не курит, поэтому если в разговоре повисает пауза или возникает какое-то стеснение, я беру сигареты, пальто и выхожу на улицу.

Когда я последний раз затягиваюсь «Мальборо», в моем заднем кармане вибрирует телефон. Это Лукас. Я все еще не нарушила обещание, которое дала себе в новогоднюю ночь, и держусь от него на расстоянии. Он спрашивает совета насчет лекарства для Маверика. Скорее всего, хитрая уловка – с одной стороны, не терять лицо и оставаться холодным, с другой – попросить мнения профессионала. Он прекрасно знает, как я люблю его пса. Однако я преодолеваю искушение ответить, выбрасываю окурок и возвращаюсь в бар.

– Я заказал тебе еще выпить, – сообщает Эй Джей. – Подумал, тебе обязательно захочется. – Он зажимает меня между колен, взасос целует в губы и развязывает мой шарф. Я снимаю пальто и вешаю его на спинку барного стула. Шарф запутался в волосах, но Эй Джей продолжает тянуть за конец. – Что это? – вдруг спрашивает он, заметив синяки на виске, которые я обычно прикрываю с помощью прически.

– А, это… – Я торопливо разматываю шарф и засовываю его в рукав пальто, а потом снова завешиваю синяк волосами. У меня вдруг возникает ощущение, что я остро чувствую малейшее движение своего тела. – Небольшое происшествие.