Обман

– Какое происшествие? – Он упрямо убирает волосы с моего лица, и я багровею от смущения.

– Инцидент в такси. – Он нежно поглаживает синяки. Мне не больно, но я вижу следы тонального крема на его пальцах, и от паники мой желудок скручивается в узел, а на пояснице проступают капельки пота. – Я ехала в такси позавчера. Возвращалась домой из Верхнего Ист-Сайда. Была там по одному делу. – Я добавляю слишком много подробностей, потому что вру без подготовки. Мне нужно срочно промочить пересохшее горло, и я хватаю виски-колу с барной стойки, делаю жадный глоток и продолжаю: – Я не пристегнула ремень – кажется, я вообще никогда не пристегиваюсь, – а ехали мы по Парк-авеню. Я сижу, рассматриваю деревья с огоньками – лицом к стеклу со стороны водителя, и вдруг он ударяет по тормозам, потому что какой-то урод поворачивает на запад на Семьдесят пятой, а я вмазываюсь мордашкой в пластмассовую перегородку.

Я задыхаюсь. Не могу понять, поверил Эй Джей или нет, потому что он молча продолжает смотреть на меня глазами маленького щеночка, ласково гладит по лицу и растирает шею.

– Ты не обращалась в больницу? У тебя может быть хлыстовая травма или что-то в этом роде. – Он произносит это вполне равнодушным тоном, без особой тревоги, но слова сами по себе предполагают доброе отношение, и мое сердце начинает громко и беспокойно биться, так что шум отдается в ушах.

– Мы были как раз рядом с больницей «Ленокс-Хилл», и я сказала водителю, что выхожу и немедленно иду проверяться. Устроила там настоящее шоу с записыванием номеров машины, лицензии, имя тоже записала… так что платить за поездку мне не пришлось. Я просто дошла до метро и доехала до дома. Наверное, выглядит это ужасно, но на самом деле пустяки.

Ложь дается мне на удивление легко; я почти не думаю, что говорю, все кусочки – пейзажи, названия, примечательные детали – слетают с языка сами собой и складываются в гладкую историю. Я не могу допустить, чтобы Эй Джей узнал, что «небольшое происшествие», в результате которого я обзавелась синяками, – это Лукас. Эй Джей здесь не для того, чтобы спасать меня от Лукаса, а чтобы отвлекать от него. И уж этим границам я размыться не позволю.

Я заказываю нам по шоту, чтобы стереть все из памяти. Время, проведенное с Эй Джеем, – это некая передышка, краткий побег из реальной жизни. От неудач на работе, от катастрофически неправильных решений в личной жизни. Рядом с ним мне совсем не трудно делать вид, что я не страдаю никаким психическим расстройством и не забываю своих собственных пациентов. Когда я с Эй Джеем, мой единственный неправильный поступок – это измена бойфренду. Но с этим я уж как-нибудь проживу.

Я беру очередной шот и надеюсь, что он унесет меня в место, где я забуду, как пыталась вытянуть правду из пациента, который убил свою мать. Мне хочется погрузиться в райское блаженство, где меня не будут мучить подозрения, что всем известны мои тайны. Мне нужно, чтобы алкоголь притупил мои чувства. Пусть я хоть какое-то время не буду помнить о том, что больше не могу верить во все, что раньше считала истиной.

5 января, 13:17

Я в туалете для пациентов, тщательно рассматриваю свое отражение в зеркале и оттягиваю кожу на щеках. Выгляжу я как покойник. Под глазами синие круги, а на ресницах остались крошки от осыпавшейся вчерашней туши. Кожа сухая и сальная одновременно, а цвет лица… одним словом его можно описать как «болезненный». Синяки на висках из фиолетовых прекратились в желто-зеленые, и я даже не потрудилась замазать их тоналкой для тату – это требовало слишком много усилий. И голову мне следовало бы помыть еще несколько дней назад. Я достаю из кармана блеск для губ и размазываю немного по щекам. Может, хоть это придаст мне более живой вид.

Выходя из туалета с опущенной головой и вытирая руки о штаны, я натыкаюсь на монументальное туловище Рэйчел.

– Сэм! А я только что от тебя. Хорошо, что случайно нашла тебя здесь.

– Привет, Рэйчел, что случилось? – Я тут же начинаю стесняться, что на руках у меня – блеск для губ, и стараюсь стереть его, пока Рэйчел ничего не заметила.

– Я заходила, чтобы забрать резюме для ДПЗ. Они нужны мне сегодня. Знаю, тебе пришлось очень нелегко, смерть Эдди стала для тебя тяжелым испытанием, и я хотела дать тебе немного передохнуть, но откладывать это дело больше невозможно. – Она вроде бы и прощает, и осуждает меня.

– Понимаю. Простите за задержку. Суицид Эдди оказался настоящим шоком, мне было очень трудно сконцентрироваться на работе на прошлой неделе. Но я уже пришла в себя, так что вам не о чем беспокоиться. – Мое сердце бьется так громко, что я думаю – а слышит ли это Рэйчел?

– Прекрасно. Рада это слышать. Я подумала, что возьму их прямо сейчас, вместе с заключениями, потому что позже у меня встреча с администраторами, а потом разложу что нужно по личным делам персонала, – с оптимизмом говорит Рэйчел. Она уверена, что я ее не подведу.

– Нет-нет-нет. Я же обещала вам, что сделаю все это сама. Не волнуйтесь, я даже положу заключения ДПЗ в папки с личными делами. Если уж делать – так все, от начала до конца. Я обо всем позабочусь. – Я нагло вру Рэйчел прямо в лицо, и от подступившей паники меня окатывает горячая потная волна. – Я занесу вам резюме днем, а к вечеру заключения будут уже в архиве, в нужных файлах. Идет?

– Они нужны мне сегодня, Сэм. Не позже. Все материалы. И заключения тоже. ДПЗ уже дышит мне в затылок.

Рэйчел обводит меня подозрительным взглядом. Настрой у нее все еще оптимистичный, однако я не убедила ее окончательно. Слабо улыбаясь, она протягивает мне руку. Моя правая ладонь вся в блеске для губ, но я боюсь вытереть ее о штаны, потому что Рэйчел может подумать, что я нервничаю, пытаюсь это скрыть, и у меня потеют ладони. Мне ничего не остается, кроме как пожать ей руку, и я чувствую, как липкая розовая гадость пачкает пальцы Рэйчел. Я широко улыбаюсь, показывая все зубы разом, и быстрым шагом удаляюсь в сторону своего кабинета.

– Увидимся сегодня днем! – кричу я через плечо.

Рэйчел остается возле туалета. Я заворачиваю за угол и – как раз вовремя! – вижу Дэвида и Джули напротив его кабинета. Они стоят слишком близко друг к другу. Дверь открыта, рука Джули лежит на его груди. Я могу видеть только ее спину, не лицо, зато мне прекрасно видно Дэвида и его ослепительную улыбку. Не заметив меня, он делает шаг назад, в кабинет, и на прощание машет Джули, вернее, кокетливо помахивает пальчиками. Джули разворачивается и уходит. Она улыбается, счастливо вздыхает, как глава команды чирлидеров, которую квотербек только что пригласил на выпускной бал, и прижимает к груди стопку файлов.