Надо позвонить Пайку. Конечно.
Только…
Керосин посмотрел в сторону подвала, откуда все еще доносились хриплые завывания Данилыча.
Наркоман подполз к дверце и яростно зашипел:
– Заткнись, чертов уе…к! Я собираюсь позвонить! Важному человеку, твою мать! И если ты помешаешь моему разговору, я залью твой сраный подвал бензином! И подожгу тебя!!!
На мгновенье вой утих, затем послышалось тихое всхлипыванье.
«Хрен с этим», – подумал Керосин. Главное, он может передвигаться, а как – с костылем или на карачках, уже не важно.
Потеряв интерес к Данилычу, он пополз на поиски куртки. Керосин обнаружил ее возле дверей, изгаженную и грязную настолько, что на ней побрезговала бы спать свинья. Телефона в карманах не нашлось, и Керосин, сипло бормоча ругательства, принялся повторно ее перетряхивать. Наконец во внутреннем кармане пальцы наткнулись на что-то жесткое и продолговатое. Трясущейся рукой он вытащил мобильник с сеткой трещин на мутном экране. Найдя требуемый номер, наркоман нажал на кнопку.
«О Господи… пусть на балансе еще сохранится пару рублей на один звонок!» – мысленно взмолился Керосин.
– Привет! – внезапно услышал он в трубке жизнерадостный и преисполненный оптимизма мужской голос. – Если вы позвонили по этому номеру, значит, у вас есть ко мне интересное предложение! Если так, жмите «1»! Если у вас нет ко мне интересного предложения, то вы мне сами неинтересны! А соответственно, вынужден предложить вам отправиться в легкое эротическое путешествие, то есть валите на х!..
Голос умолк, и Керосин, щурясь и матерясь, тыкнул грязным пальцем в кнопку с затертой, едва виднеющейся на ней единицей.
Послышались долгие гудки.
– Давай, бери трубку, поросячий выблядок, – хрипло шептал Керосин. – Бери трубку!
Он был готов визжать от радости, наконец услышав на том конце провода ленивое:
– Ну?
– Пайк?
– Кто это?
Керосин облизал губы, потрескавшиеся, обметанные лихорадкой.
– Мы знакомы, Пайк. Я Керосин, я Чингиза знаю. Я как-то тебе уже подгонял прошлой зимой бухую снегурочку, помнишь?
В трубке долго молчали, затем Пайк произнес: