– Тогда о чем вы говорили?
– Лайза расспрашивала меня о твоей жизни. Я рассказала, что у тебя все хорошо. Упомянула о твоем сайте, о прекрасной квартире, о Джеффе.
– Что еще?
– Еще она спросила… – мама, останавливается, несколько секунд думает и продолжает, – …еще она спросила, не вернулись ли к тебе воспоминания. О том, что случилось той ночью.
По телу прокатывается еще одна волна дрожи. Я включаю в машине обогреватель, надеясь, что тепло поможет от нее избавиться.
– Зачем ей это было надо?
– Не знаю, – отвечает мама.
– И что ты ей ответила?
– Правду. Что ты ничего не вспомнила.
Только вот это уже не правда. Кое-что я все-таки вспомнила. Будто бросила в прошлое взгляд через замочную скважину.
Я делаю глубокий вдох, наполняя легкие пыльным горячим воздухом из обогревателя. Теплее мне не стало. У меня только саднит пересохшее горло.
Когда я начинаю говорить, мой голос больше похож на скрежет.
– Лайза говорила, почему хочет это знать?
– Она сказала, что в последнее время много о тебе думала. Хотела узнать, как ты.
– Тогда почему не позвонила мне?
Вместо этого Лайза связалась с Коулом, Фримонтом, Купом и моей матерью. С кем угодно, только не со мной. А когда все же решила обратиться ко мне, было уже поздно.
– Не знаю, Куинси, – отвечает мать, – думаю, просто не хотела тебя беспокоить. Если, конечно…
Еще одна пауза. Довольно продолжительная. Настолько, что я даже начинаю ощущать разделяющее нас с мамой расстояние. Все эти поля, города и поселки, лежащие между этой автострадой в Индиане и ее нарочито белоснежным домом в округе Бакс.
– Мам? – спрашиваю я. – Если что?
– Лайза могла подумать, что ты не скажешь ей правду.