– К событиям в «Сосновом коттедже» это не имеет никакого отношения, – говорю я.
– Ну да, – отвечает Сэм, пробуя помаду на вкус. – Ты совершенно нормальный человек.
– Иди в жопу.
Она улыбается. Ее вишневая улыбка сверкает, как неоновая вывеска.
– Ну вот, я о чем тебе и говорю! Не держи в себе эмоции, Куинни, выпусти их наружу.
Я опять заглядываю в ящик, рассматриваю его содержимое, будто впервые, и вдруг понимаю, что Сэм права. Только женщина с серьезными проблемами станет воровать ложки, айфоны и серебряные пудреницы. Меня обволакивает стыд, легонько стискивая меня в своих объятиях. На деревянных ногах я иду мимо Сэм к шкафчику, где у меня хранится «Ксанакс», и вытряхиваю на ладонь таблетку.
– У тебя хватит запасов на весь класс?
Я тупо смотрю на нее отсутствующим взглядом. Все до единого нейроны мозга сосредоточены на одном: как ввести голубенькую пилюлю в организм.
– Я про «Ксанакс», – говорит Сэм, – поделись со мной.
Она хватает таблетку с моей ладони, но вместо того, чтобы сразу ее проглотить, разгрызает зубами, будто витамин Флинстоунов. Свою я употребляю обычным способом: гоню в желудок виноградной газировкой.
– Интересная схема, – говорит Сэм, проводя языком по зубам и слизывая оставшиеся на них гранулы.
Я отпиваю еще газировки.
– Ложечка сахара вдобавок. Песенка не врет.
– Главное, чтобы сработало, – отвечает Сэм и протягивает руку, – дай еще одну.
Я вытряхиваю ей на ладонь вторую таблетку.
Она остается лежать там, уютно устроившись, будто крохотное яйцо зарянки. Сэм смотрит на меня с удивлением.
– А ты добавку не берешь?
Это даже не вопрос.
Это вызов.
Вдруг у меня возникает ощущение, что мы воспроизводим вчерашнее. Опять стоим на кухне, Сэм опять наблюдает за мной, а я опять подсознательно хочу произвести на нее впечатление.