Затем он разворачивает перед нами журнал. С первой полосы таблоида на меня взирает собственное лицо.
– Вот, видите? – говорит парень, донельзя гордый собой.
Я отшатываюсь от него, падаю на землю, тротуар под ногами вдруг твердеет и начинает дрожать. Второй взгляд на журнал подтверждает то, что мне уже и так известно.
Каким-то образом мы с Сэм попали в заголовки сенсационных новостей.
Наша фотография занимает почти всю первую полосу вплоть до самой шапки. Там изображены мы с Сэм во время первой встречи, когда мы стоим у моего дома и оценивающе смотрим друг на друга. Фотография показывает меня с самой худшей стороны: вес тела перенесен на правую ногу, бедро выставлено вперед, руки недоверчиво сложены на груди. Сэм стоит ближе к краю кадра, и ее бледный профиль виден лишь частично. Рюкзак лежит у моих ног, рот Сэм широко открыт, будто ей захотелось зевнуть. Этот момент я помню с поразительной точностью. Сэм вот-вот произнесет: «Не надо быть такой тварью».
Под фотографией огромными красными буквами идет заголовок: Выжили и подружились.
Чуть ниже можно увидеть фотографию Лайзы Милнер, почти такую же, как на обложке ее книги. Рядом с ней – еще один заголовок, меньше по размеру, но не менее тревожный: Последние девушки встречаются после самоубийства Лайзы Милнер, выжившей жертвы кровавой резни.
Я опять смотрю на шапку. Тот самый таблоид, на который, по его словам, работает околачивавшийся вчера у моего дома репортер. В голове вспыхивает его имя. Джона Томпсон. Лживая скотина. Значит, он все-таки там остался и подсматривал за нами, скрючившись на переднем сидении припаркованной машины и пристроив фотоаппарат на приборную доску.
Я выхватываю у охотника за автографами газету и отправляюсь прочь.
– Эй! – кричит он.
Я не оборачиваюсь и ковыляю дальше по Пятой авеню. Хотя от «Ксанакса» у меня трясутся ноги, мышцы мучительно требуют еще дозу. А потом еще одну. Сколько потребуется, чтобы я могла на несколько дней погрузиться в забвение. И этого все равно будет недостаточно, чтобы утишить мой гнев.
На ходу я бегло пролистываю журнал. Внутри есть еще одна, более крупная фотография Лайзы и серия снимков, сделанных во время нашего первого разговора с Сэм – все с одного ракурса. На каждом последующем снимке я выгляжу все менее сердитой, поза и выражение лица у меня постепенно смягчаются. Что же касается самой статьи, то мне едва удается прочитать лишь пару первых абзацев.
– Что пишут? – спрашивает Сэм, пытаясь идти вровень со мной.
– Что мы с тобой в городе, нас свело неожиданное самоубийство Лайзы.
– Ну, это вроде как правда.
– Но это не их собачье дело! Что я и собираюсь сейчас высказать Джоне Томпсону.
Я листаю страницы, пока не нахожу адрес редакции. Сорок седьмая Западная улица. Два квартала к югу и один к западу отсюда. Подгоняемая гневом, я бросаюсь вперед, делаю два шага, и вдруг осознаю, что Сэм не двинулась с места. Она стоит на углу, обкусывает заусенцы и смотрит мне вслед.
– Пойдем, – говорю я.
Сэм качает головой.
– Почему нет?
ebooksa