Нелюдь

22
18
20
22
24
26
28
30

Могильщики подняли гроб на лямках, он легонько качнулся над последним пристанищем и плавно заскользил вниз. Камский вздрогнул и заставил себя сделать шаг вперёд.

Мелкие комья земли глуховато застучали по крышке гроба. Вторая пригоршня, третья…

Константин замер на краю могилы, забыв отряхнуть руки, глядя вниз. Провожающих Альбину в последний путь было немного: полдюжины приятельниц и приятелей, три человека с работы, две соседки. Мать супруги приехать не смогла, она слегла в больницу после известия о смерти дочери. Альбина росла без отца, он бросил их, когда девочке было три года.

Женька к могиле не подошёл, остался стоять рядом с дедом, шагах в десяти, и Камский не стал упрекать сына за это. Сам он был детдомовским, Андрей Игоревич с женой усыновили семилетнего Костю, а спустя два с половиной года Людмила Аркадьевна умерла во время операции. Второй раз отчим не женился, посвятив всю свою жизнь воспитанию Константина. Камский успел привязаться к приёмной матери, хорошо запомнив жутковатую безысходность дня похорон и долго не угасавшее ощущение потери, которое не стал бы желать никому…

Могильщики сноровисто заработали лопатами, и Камский в очередной раз стряхнул тягостное оцепенение, медленно зашагал к своим.

Женька встретил его взглядом, в котором было больше растерянности, чем горя.

– Папа… Почему так случилось?

«Не до конца ещё осознал, – тоскливо подумал Камский. – Может, и к лучшему…»

– Это жизнь, Женя… – медленно, успокаивающе проговорил Андрей Игоревич. – Всякое бывает. С кем угодно может быть. И – будет… Тут ничего не исправить. Жизнь, да, такая…

– Такая… – эхом повторил Константин. – Но жить надо.

– Всякое? С кем угодно? – тихонько, недоверчиво переспросил сын. – А почему именно с нами?

Камский прижал его к себе. Чуть поколебался, но всё же прогнал возникнувшее желание рассказать сыну о том, что случилось одиннадцать лет назад. Зачем? Утешить? Сейчас-то какой смысл в таком утешении…

– Не знаю, Женя… Не знаю.

Следующий вопрос Женьки был таким, что Константину показалось – ослышался.

– А если и меня завтра не станет?

– Женя, ты о таком даже не думай, – негромко припечатал Андрей Игоревич. – С чего вдруг?

– Ну, ты же сам сказал: «Всякое бывает».

Камский встряхнул сына за плечи, посмотрел в глаза – так, что тот не выдержал, отвёл взгляд.

– Не смей о таком даже думать, не то что говорить… – медленно сказал Константин, стараясь не сорваться на крик. – Чтобы я больше ничего похожего… Понял?!

Женька поспешно кивнул, всё так же пряча глаза. Константин снова прижал его к себе, Андрей Игоревич крепко обнял их, торопливо бормоча: «Всё, всё будет хорошо».