Инквизитор

Он добился своей цели, достучался до Софии, затронул ее не только снаружи, но и изнутри.

У Каспара на глаза навернулись слезы. Ему хотелось притянуть ее к себе, обнять, поцеловать и никогда больше не отпускать. Однако уже в следующий момент он хотел закричать.

Но у него не получилось. Он открыл рот, но не смог издать ни звука, когда лицо Софии скривилось.

В жуткой улыбке.

– Ты разгадал загадку, Никлас, – сказала она, без труда поднялась с кресла-каталки и засадила ему в руку шприц.

03:37 – одна минута до страха

– Так на чем мы остановились во время нашего последнего сеанса, когда глупая собака начала лаять? – спросила София мягким голосом и вытащила из кармана халата маленький пластмассовый пузырек. – Ах да, дорогой, твои глазные капли.

Он хотел сопротивляться, отвернуть голову в сторону, но то, что она ему впрыснула, похоже, заблокировало работу мотонейронов.

К тому же она упиралась коленями ему в предплечья, сидя верхом на его урчащем животе. При других обстоятельствах он бы запросто сбросил с себя такое легкое тело одной рукой, но сейчас он был парализован – и намного сильнее, чем она изображала все это время.

Почему?

Он посмотрел ей в глаза, надеясь увидеть там объяснение, нерешительность, но ошибся: она использовала возможность, чтобы капнуть ему на роговую оболочку сильно концентрированный скополамин.

Появилось сильное жжение, и он тут же отреагировал на алкалоид, которым окулисты обычно расширяют зрачки перед тем, как проверить зрение. Когда София повторила процедуру и «расширила» его второй зрачок, он уже чувствовал известные побочные действия экстракта этого растения семейства пасленовых.

– Почему? – простонал он, чувствуя удивительное спокойствие. Капли парализовали парасимпатическую нервную систему, приглушили его и без того слабое состояние и подавили тошноту. Его напряженные мускулы расслабились, и Каспар вдруг почувствовал безмятежность, какой уже давно не испытывал, хотя опасность парила прямо над ним.

София улыбнулась ему и убрала волосы за ухо.

– Мари, – лишь произнесла она. Простое имя, которого было достаточно, чтобы он осознал жуткую правду.

«Так и есть. Верно. – Теперь он вспомнил. – Ее так зовут. Мари!»

Белокурый ангел, лечение которого оказалось неудачным. Его первая врачебная ошибка. Но Мари была не только его, она была…

– Наша дочь, – спокойно подтвердила София.

Конечно. Поэтому его все время так тянуло к ней.

Вот почему София казалась ему такой родной. Потому что он ее знал. Но это было давно. Много лет назад.