– Да-да. И что мне теперь, по-твоему, делать?
– Ну, юридической консультации я вам пока дать не могу, господин комиссар.
Крепко держась левой рукой за турник, Руперт проделал несколько упражнений для коленей.
– С преступниками я разберусь. Это я умею. Намного больше проблем вызывает прекрасный пол. Моя жена, моя соседка и моя теща.
– И что я должен сделать?
– Прийти ко мне домой и разъяснить все дамам.
– Что?
– Ну, всю эту ерунду, что ты мне только что рассказал, про трансляции, загрузки, посещения сайта и так далее. В общем, что я не виновен!
– Да, но я живу в Бохуме! Мне нужно в университет. Я…
Руперт настаивал:
– К черту университет! Ты мне нужен здесь! Я оплачу поездку. Проведешь несколько прекрасных деньков в Остфризии. Если захочешь, бери подругу.
– Но у меня нет подруги.
– Ну что за парни пошли! В твоем возрасте, и нет подруги! У меня было минимум пять!
– И чтобы не путать имена, вы называли их всех «любимая», да? – рассмеялся Кай Венцель.
– Нет. Тюленька.
– Вы что, правда называли своих подруг тюленьками?!
– Конечно. Они всегда так плакали, когда я от них уходил – как маленькие, милые детеныши, которых находят на берегу. Женщины любят, когда им дают ласковые прозвища.
– Поверить не могу! Как можно называть своих подруг тюленьками! Это все равно что говорить им «ты моя маленькая, милая вислобрюхая свинья»!
– Здесь, на берегу, это работает. В смысле, тюленьки. Но вислобрюхая свинья, разумеется, нет.
– Да, спасибо, господин комиссар. Я запомню. Уверен, благодаря этому у меня начнется бурная личная жизнь.