Руперт услышал шаги и быстро положил трубку. Приближающиеся голоса заставили его желудок сжаться.
Марион Вольтерс, Сильвия Хоппе и Эльке Зоммер.
Еще в участке они начали сочинять про Руперта насмешливую песенку. И теперь исполняли припев:
– Супер-пупер Руперт!
Он спрятался за плинтами.
Очевидно, все три коллеги пребывали в прекрасном настроении – они шутили, что раньше выходили в перерыв покурить, а теперь вместо этого идут в спортзал. Сильвия Хоппе восхищалась тестом Баума: он создал в коллективе совершенно новое настроение, и всем стало ясно: женщины значительно превосходят мужчин ловкостью, координацией и гибкостью.
– Мужчины, – смеялась Марион Вольтерс, – обошли нас только в упражнениях на силу и выносливость. Хотя, – хихикнула она, – по личному опыту с мужчинами я этого подтвердить не могу.
– Итак, девочки, начнем нашу ЖНП-тренировку. Живот, ноги, попа. С тремя интервалами.
До Руперта дошло, что он не сможет уйти незамеченным. Он выпрямился, придерживая правой рукой спину, и широко ухмыльнулся:
– Значит, тренируете живот, ноги и попу? Но этого добра вам вполне хватает, зачем накачивать больше? Я бы лучше уделил внимание груди, здесь вам всем не помешает хорошая порция добавки…
– Я теряю терпение! – прошипела Марион Вольтерс.
Когда за Рупертом закрылась дверь, она фыркнула:
– Вот засранец!
Дёрте Лойшнер из детективного агентства Хансен в Олденбурге выглядела так, будто вышла из фильмов о Джеймсе Бонде шестидесятых годов прошлого века, когда агента 007 еще играл Шон Коннери. Да, именно такой она предстала перед Ульрихом Гроссманном: пришедшая сквозь года девушка Джеймса Бонда.
Черно-белая мебель и серебряные элементы излучали холод и чудесным образом контрастировали с теплотой этой женщины. Ее лицо было здесь самым ярким пятном, словно всю комнату обставили лишь для того, чтобы подчеркнуть вишневые губы.
Гроссманн знал, что агентство специализируется на проверках супружеской верности и разводах. Возможно, именно поэтому он выбрал его, чтобы найти женщину с огненной татуировкой.
Пока Дёрте Лойшнер говорила и пила кофе, Гроссманн поражался ее изобретательности.
«Женщины просто другие, – подумал он. – Почему я сам до этого не додумался? Я искал спортивную, тренированную женщину, возможно боксера. Я обошел в ее поисках все фитнес-студии и боксерские клубы. А все было так просто!»
– Я отправила трех наших девочек… – рассказывала Лойшнер и сделала пальцами жест, будто ей нужно было вытереть каплю с губ. Хотя это было вовсе не так. Он догадался, что она лишь хотела привлечь внимание к своим прекрасным губам.
– Итак, – улыбнулась она, – где найти девушку с особой татуировкой, если ее ищет поклонник? – Она выдержала паузу, словно ждала его реакции, но потом с улыбкой сама ответила на свой вопрос: – Конечно, в магазинах одежды. В парикмахерских салонах. Мы начали поиски от своей двери – в Олденбурге. – Она взяла в руку распечатку и прочитала: – В «Лефферсе», «Заре», «Боните»… Разумеется, мы заходили и в парикмахерские – «Кат Хэйр», «Профи Хэдкраш» или «Бьюти Хэйр Шоп». Но вам это не интересно. Список длинный, – подмигнула она.